Музыка теней, стр. 2

Сегодня отца дома не было. Он уехал в северную Англию, в гости к своему дяде, Моргану. Но Габриела не волновалась, мама не умрет, если папы не будет рядом.

Стивен, начальник стражи, открыл ей дверь в покои матушки и подтолкнул легонько.

– Вперед, принцесса, – поторопил он ее.

Она повернулась и сердито посмотрела на него:

– Отец велел вам называть маму принцессой Женевьевой, а меня вы должны называть леди Габриела.

– Это здесь, в Англии, вы – леди Габриела, а в Сент-Биле вы – наша принцесса. А теперь поторопитесь, вас ждет матушка.

Увидев Габриелу, мать подозвала ее. Голос у нее стал слабый, она была бледна. Сколько Габриела помнила себя, матушка не вставала с постели. Она объяснила дочери, что ноги ее не слушают, и она разучилась ходить. Но однажды она научится снова. И если случится чудо, она непременно войдет босая в ручей и вместе с дочерью будет собирать гальку.

И конечно же, потанцует с отцом.

В покоях было полно народу. Все расступились, пропустив Габриелу. Священник, отец Гартнер, шептал молитвы в алькове. Королевский лекарь, который постоянно хмурился и мучил маму своими черными пиявками, тоже был здесь. Габриела порадовалась, что сегодня мерзкие создания не пьют мамину кровь.

Рядом с постелью стояли служанки и дворецкий. Матушка отложила вышивание, прогнала слуг и подозвала Габриелу.

– Подойди, дитя мое, посиди со мной, – велела она. Габриела подбежала к матери, забралась на постель и протянула ей камень.

– О, какой красивый, – прошептала мать, взяла камень и стала его рассматривать. – Самый красивый из всех, которые ты мне принесла.

– Матушка, ты всегда так говоришь. У тебя каждый камень самый красивый.

Мать жестом попросила дочь сесть поближе. Габриела придвинулась и сказала:

– Ты не можешь сегодня умереть. Ты обещала, помнишь?

– Помню.

– Но отец рассердится, так что даже не думай.

– Наклонись ближе, Габриела, – сказала мать. – Мне надо прошептать тебе кое-что на ушко.

По блеску в глазах матери Габриела поняла, что та решила поиграть с ней.

– Это секрет?

Толпа придвинулась. Каждому хотелось услышать, что же она скажет дочери.

Габриела оглядела помещение:

– Мама, зачем здесь все эти люди?

Матушка поцеловала ее в щеку.

– Они думают, что я знаю, где спрятаны несметные сокровища, и надеются, что я скажу тебе, где именно.

Габриела хихикнула. Ей нравилась эта игра.

– А ты скажешь?

– Не сегодня, – ответила она.

– Не сегодня, – повторила Габриела так, чтобы все ее слышали.

Мать с трудом села. Дворецкий кинулся к постели и подложил ей под спину подушки. Лекарь поспешил сказать, что цвет лица у королевы стал лучше.

– Мне действительно лучше, – сказала королева. – А теперь оставьте нас, – приказала она, голос ее звучал все громче и громче. – Я хочу остаться наедине с дочерью.

Все покинули покои, лишь две служанки остались у дверей, чтобы, если понадобится, выполнить любую просьбу хозяйки.

– Тебе правда стало лучше, и ты расскажешь мне сказку? – спросила Габриела.

– Да. Какую сказку ты хочешь услышать?

– Про принцессу, – ответила Габриела радостно.

Мама не удивилась. Ее дочь всегда просила рассказать одну и ту же сказку.

– В далекой стране Сент-Бил жила-была принцесса, – начала мама. – Жила она в белоснежном замке на вершине горы. Ее дядя, король, очень любил принцессу, и она была счастлива.

Когда мама замолчала, Габриела нетерпеливо поерзала.

– А принцесса – это ты, да, мам?

– Ты же знаешь, что я. И что это сказка о том, как мы познакомились с папой.

– Знаю, но могу слушать об этом снова и снова.

Мама продолжала:

– Когда принцесса достигла совершеннолетия, ее родители заключили сделку с Джеффри, бароном из Уэллингшира. Принцессе суждено было выйти за него замуж и жить с ним в Англии.

Она знала, что дочь обожает все, что связано со свадебной церемонией, платьями, музыкой, и не упустила ни единой детали. Габриела хлопала в ладоши и радостно кричала, когда мама рассказывала о празднике, особенно когда дело дошло до свадебного торта и медовых пряников. К концу повествования голос мамы стал тише, речь замедлилась. Она утомилась. Девочка, как всегда, взяла с нее обещание не умирать сегодня.

– Обещаю. А теперь твоя очередь рассказать мне сказку, как я учила тебя.

– Как ты учила меня? И как твоя мама учила тебя?

Мама улыбнулась:

– Ты запомнишь ее и будешь рассказывать своим дочерям, чтобы они не забывали о своих корнях и о Сент-Биле.

Габриела приняла торжественный вид, закрыла глаза и сосредоточилась. Это было ее наследством, и мама заверила ее, что однажды она поймет, что все это значит. Она положила руки на колени и открыла глаза. Мама ободряюще улыбнулась ей, и девочка начала:

– Давно это было. В год свирепых штормов, бушевавших в море…

Глава 2

В Англии царили распри. Барон Косуолд из Аксхолма, ближайший советник короля Иоанна, [1] и барон Перси из Уорка, которого король называл своим другом, враждовали последние десять лет, пытаясь уничтожить друг друга. Каждый хотел быть богаче другого, обладать большей властью и влиянием. Быть ближе к королю. Они спорили по любому поводу, и каждый желал заполучить принцессу Габриелу в жены. Они готовы были вцепиться друг другу в глотку при упоминании ее имени.

Короля забавляло их соперничество, и он не упускал случая натравить их друг на друга. Он знал об их страсти к дочери барона Джеффри, Габриеле, но не собирался отдавать ее ни тому ни другому. Но подразнить был не прочь.

О красоте Габриелы ходили легенды по всей стране. Она выросла в графстве Уэллингшир, неподалеку от королевского дворца, вела уединенный образ жизни, а достигнув совершеннолетия, была представлена ко двору. В сопровождении отца, барона Джеффри из Уэллингшира, Габриела была удостоена аудиенции короля. Встреча длилась не более десяти минут, но этого оказалось достаточно, чтобы король Иоанн был пленен ее красотой.

Иоанн славился своим распутством. Соблазнять жен или дочерей своих баронов было для него делом обычным.

Впрочем, Габриелу он не трогал, поскольку ее отец был одним из самых влиятельных и могущественных баронов Англии.

Иоанну и без того хватало распрей под боком. Очередная проблема была ему не нужна. На него нападали со всех сторон, хотя он был уверен, что его вины в том не было. Разногласия с папой Иннокентием III в последнее время лишь усугубились. Поскольку Иоанн отказывался признать назначение папой Стивена Ленгтона епископом Кентерберийским, папа наложил на Англию интердикт. [2] Все службы были отменены, за исключением крещений и исповедей. Но поскольку епископы и священники разбежались, скрываясь от гнева Иоанна, то и эти две службы посетить было практически невозможно.

Отлучение буквально взбесило Иоанна, и он конфисковал все церковные земли и имущество.

Реакция папы была суровой. Он отлучил от церкви и самого Иоанна, лишив его права на престол и правление страной. Он не только отлучил от церкви и без того черную душу Иоанна, чье место в аду, но и освободил его подданных от присяги на верность сюзерену. Теперь бароны больше не обязаны были ему подчиняться.

Из достоверных источников Иоанн знал, что король Франции претендует на английский престол и некоторые бароны подбивают его на вторжение. И хотя король Иоанн был уверен в своих силах и способностях защитить трон, это могло отнять много сил и средств.

Были у короля и другие проблемы. Восстания в Уэльсе и Шотландии становились все более организованными. Король Шотландии, Уильям, его не беспокоил. Он уже присягнул на верность Иоанну. Головной болью короля были горцы. Король Уильям заверял его, что держит кланы в узде, но вожди не слушали никого, кроме старейшин клана.