Африка грёз и действительности (Том 2), стр. 18

В Огадене, на этом островке цивилизации, удаленном на 400 километров от ближайшего источника питьевой воды, мы своими глазами увидели еще одно доказательство факта, столь неприятного дня Британской империи: Великобритания перестает быть самым сильным и решающим фактором в Африке. Она, правда, подавила народы Африки и заставила африканский континент вращаться вокруг стерлинговой оси, после того как у Фашоды приостановила французов. Но во время второй мировой войны смазка высохла и ось стало заедать.

После войны гордый Альбион был вынужден склониться перед долларом точно так же, как склонилась перед ним Эфиопская империя. Во время войны Великобритания силой оружия захватила управление эфиопской провинцией Огаден. Эфиопы были возмущены, но их протесты не оказали никакого воздействия. Они и не могли дать практических результатов, поскольку эфиопские сухопутные войска целиком находятся в руках британских «инструкторов».

Англия управляла Огаденом, но ей нечем было заплатить за нефтяные концессии и у нее не было капиталов для вложения в разведочное бурение скважин. «Стандард ойл компани оф Нью-Джерси» не распоряжалась военной администрацией в Огадене, но зато у нее в Аддис-Абебе имелись щедрые «консультанты» и у нее были доллары. Поэтому она захватила в свои руки монополию на огаденскую нефть.

Надо еще учесть, что большая часть народа Эфиопии никогда в жизни не слыхала даже слова «нефть» и не имеет представления о том, какие богатства скрыты в недрах его земли. Несметные ценности, которые могли бы принести стране культуру и процветание, остаются в руках иностранцев, которые никогда Эфиопии не видели и, вероятно, никогда ее не увидят. Крохи с их богатого стола попадают иногда в руки горстки людей, делящих между собой власть и охотно распродающих богатства родной земли. Несколько американских ученых, инженеров и рабочих утолят свои романтические мечты о далеких краях, излечатся в пыльном и раскаленном Огадене от таких порывов в будущем и к тому же на один-два года избавятся от угрозы безработицы.

А те, кому принадлежат все богатства Огадена, те, кто в Эфиопии из поколения в поколение влачат жалкое существование, в большинстве своем ничего не знают о том, что кучка чужаков, охваченных болезненной страстью к наживе и власти, вырывает у них сокровища их земли.

Африка грёз и действительности (Том 2) - i_014.jpg

Глава XXIII

МЫ ИЩЕМ ЭКВАТОР

Африка грёз и действительности (Том 2) - i_015.jpg

Родезийский капитан полиции, начальник области Уардере в провинции Огаден, разделяет свое уединение среди бескрайной степи с несколькими верными друзьями. Он был очень доволен, когда одна из его приятельниц, изящная газель, пришла проститься с нами перед нашим стартом в Могадишо. Она с удовольствием облизала значки иностранных автоклубов на передке машины, и за эту любезность по ходатайству капитана получила несколько сигарет, которые проглотила с неменьшим удовольствием.

Поодаль стояла небольшая стайка прирученных страусов; они, очевидно, считали ниже своего достоинства проявлять подобную фамильярность по отношению к чужакам, вторгшимся в их общество.

Капитан в последний раз пожал нам руки и на прощанье еще раз повторил:

— До самого Шиллаве нигде не останавливайтесь. Всюду — глубокий песок. Если застрянете, можете дождаться неприятных гостей.

Мы его хорошо поняли. Несколько определенней о грабителях в Сомали высказались два дня назад итальянцы и англичане в Харгейсе. Мы взяли направление на Могадишо, который расположен в 700 слишком километрах отсюда. Вечером мы рассчитывали быть на его асфальтированных улицах.

Термитные небоскребы

Когда проезжаешь по сомалийской степи и по бушу, то на протяжении многих километров по обе стороны от шоссе, куда ни кинешь взгляд, всюду виден целый лес странных сталагмитов, возвышающихся над окружающей растительностью. В удивлении останавливаетесь вы перед столбовидными постройками, достигающими восьми-десяти метров в вышину, и тщетно пытаетесь охватить такой столб руками у его основания. Снаружи на этих постройках не заметно никакого признака жизни. Однако если вам повезет и вы застанете рабочий отряд термитов как раз в момент закладки первого камня нового небоскреба, то вас поразит их строительная техника. Старые, отмирающие стволы и деревья в полном цвету — вот что заменяет железобетонные балки и служит опорой для всей постройки.

Прежде всего в коре стволов появляются своды глубоких туннелей над трещинами, по которым движутся тысячи носильщиков со строительными материалами. Мелкий песок из соседнего буша, смешанный со слюной термитов, превращается в невероятно прочный раствор, под которым необычайно быстро исчезают все неровности на поверхности коры. Первые магистральные туннели большой протяженности готовы. Быстрым темпом растет затем целая сеть коридоров, каморок, кладовых и перекрестков.

Через некоторое время мы встретили за Шиллаве отряд дорожных рабочих и получили возможность ознакомиться со всей остроумной планировкой термитного города — сетью сортировочных станций, улиц, площадей, рабочих мастерских, амбаров, жилых помещений и родильных домов. Мы наблюдали также картину смятения застигнутых врасплох жителей термитного небоскреба, которые пытались спасти хотя бы еще не родившееся поколение. Оказывается, разрушенные и размельченные термитники используются дорожными рабочими как превосходный материал для ремонта дорог, гораздо лучший, чем окружающий песок, и не так легко распыляющийся. Термитный раствор даже вывозят за сотни километров. Он используется при оборудовании самых лучших теннисных площадок в Найроби и других городах Экваториальной Африки.

Мы остановились у одного из бесчисленных термитных небоскребов высотой более 10 метров и представили себе, как десятки и сотни тысяч термитов ведут деятельное существование внутри огромной постройки. Мы сравнили высоту жилищ человека и термитов.

Нью-йоркский небоскреб «Импайр билдинг» — карлик в сравнении с относительной высотой термитных небоскребов в огаденском буше. Если бы высота построек, воздвигнутых человеком, находилась в таком же отношении к постройкам термитов, в каком находится рост человека к крохотным тельцам термитов, то американские небоскребы должны были бы вздыматься на две тысячи метров над потоком автомобилей, движущимся по Бродвею.

Любопытные страусы

Последние звуки «концерта», который исполняли шины нашего автомобиля, двигаясь по глубокому песку, замирали на дороге. Басовыми тонами звучали колеи, проложенные в песке шинами разных профилей американских грузовых машин из лагеря около Уардере. Переваливаясь из одной колеи в другую, мы комбинируем тона, подбираем гармонии, чтобы развлечься и разогнать уныние, навеянное однообразной высохшей растительностью вокруг нас. И вдруг — шипение вытекающего воздуха.

— Прокол! Быстро домкрат, пока колесо не село!

— Поздно, уже село! Но с чего бы это? Откуда здесь гвоздь возьмется? И покрышка не лопнула, а то бы мы услышали выстрел. Ну-ка, покажи скат.

— Колышек! И смотри, сколько их здесь в песке! Шифер в Нубийской пустыне не повредил нам шин, а здесь это сделал колышек.

— Я бы хотел его вытащить.

— На память об Огадене, благодарю покорно!

— Нет, сувенира не будет. Даже клещами не вытащишь этого колышка из шины.

Только мы двинулись после смены шины, как село другое колесо. Едем, как по шипам.

Наконец после 300 километров пути колеса зашуршали по асфальту. Асфальт гладкий, как ладонь. Мы не проехали через пограничную заставу, не видели пограничной охраны, но поняли, что попали в Итальянское Сомали. Мы проезжаем уже через третью из бывших итальянских колоний на африканском материке, и все три встречали нас одинаково: прочным великолепным шоссе. Точно так же выглядела прибрежная магистраль в Ливии, и с такой же радостью мы приветствовали асфальт на дорогах Эритреи, после того как выбрались из чистилища суданских ущелий. А теперь, пройдя тысячи километров по развалинам эфиопских шоссе и пескам Британского Сомали, мы снова видим асфальт под колесами нашей машины. Даже третий прокол, виновником которого был обыкновенный гвоздь, и тот не в состоянии испортить нам радость.