Ян Берзин — командарм ГРУ, стр. 18

ВО ГЛАВЕ XIV КОРПУСА

Разведка... Кто-кто, а Берзин, бывший партизан, активист партии, чекист, разведчик с многолетним опытом, не мог недооценить роль разведки на войне. Одной из первейших его задач стало создание дееспособного и свободного от всяких случайных людей разведывательного управления для республиканской армии. С этой задачей Берзин справился блестяще.

В горниле войны выяснилось, что труднейшим делом являются правильный подбор и подготовка кадров разведчиков, руководство ими и обеспечение их действий. Разведку надо уметь поставить, иначе ее можно сравнить с биноклем, которым не умеешь пользоваться, — смотришь и видишь сплошной туман. Только при резком фокусе и точном наблюдении можно разобраться в организации и боевом составе противника, в характере его действий, его планах и намерениях. Остро не хватало средств связи, подофицеров и офицеров-подрывников, переводчиков. Что поймет необученный рядовой в солдатской книжке, взятой у убитого врага, особенно если этот враг немец или итальянец!

Подготовка разведчиков осложнялась почти полным отсутствием современных уставов и наставлений. Испанцев нужно было учить ходить в разведпоиск, захватывать «языков» и контрольных пленных, допрашивать их, анализировать и оценивать полученные сведения, своевременно, что архиважно, доводить их до командования. Не сразу научились пылкие испанцы выдержке и самообладанию, столь нужным в разведке, привыкли к тревожной неизвестности — воздуху вражеского тыла, свели к минимуму потери, стали искусно отличать достоверные данные от недостоверных. Но оказалось, что легче наладить разведку, чем упорядочить использование разведывательной информации в штабах, в которых засело немало врагов Республики.

В районах, занятых мятежниками, развивалось партизанское движение. Постепенно отряды герильерос втягивались в орбиту организованного, руководимого Коммунистической партией Испании партизанского движения. Огромную роль в повышении значимости герильи как боевой силы, как четвертого фронта Республики (после Северного, Центрального и Южного фронтов) сыграли партийные комиссары. Большую помощь партизанам оказали военные советники из Страны Советов.

Интернациональные партизанские отряды наводили ужас в тылу фалангистов. Запылал патронный завод в Толедо, горели самолеты на аэродромах нацистского легиона «Кондор». Севернее Кордовы взлетел на воздух железнодорожный мост. В бесчисленных засадах гибли чернорубашечники Муссолини. В Эстремадуре, под Сарагосой, северо-западнее Уэски, вместе с испанскими патриотами дрались те, кто потом прославил свои имена партизанскими рейдами в степях Украины и лесах Белоруссии. В краю оливковых и апельсиновых рощ, у костра на привалах звучала порой и песня приамурских партизан.

Берзин добился создания школы «Красный партизан» в Валенсии. Он готовил все новые и новые группы и отряды — обычно от 8 до 40 человек. Один такой отряд, перейдя через Гвадаррамские горы, гремел под Сеговией. Советниками в отряды партизан Гришин посылал таких хорошо известных ему и испытанных бойцов, как майор Александр Тройслит, капитан Илья Старинов, старший лейтенант Артур Спрогис. Его партизаны в результате засады на шоссе взяли в плен двоюродного брата самого генералиссимуса Франко! В другой раз, углубившись на 40 км в тыл врага, они остановили поезд, захватили 25 фашистов и сожгли весь состав, забрав почту и деньги.

Вспоминая о встрече с Берзиным в Валенсии, знаменитый минер Илья Григорьевич Старинов, он же Рудольф Вольф, писал о нем в своих воспоминаниях: «Встреча за рубежом с советским человеком — всегда радость. Встреча с тем, кого безгранично уважал и любил, — радость вдвойне. „Старик“, как мы звали Берзина, сразу меня узнал и, несмотря на огромную занятость, уделил несколько минут...

— Хотите в Мадрид? Не выйдет. Обстановка изменилась. Вас я оставлю здесь. Придется начинать с малого. Для вас важно то, что сплошной линии фронта не существует...

Берзин не развивал свою мысль, но я его прекрасно понял: ходить в тыл фашистов будет относительно несложно...

— Что вы поручите мне?

— Нужен инструктор-подрывник» [32].

В ЦК КПИ Старинов встретился с Долорес Ибаррури и Хосе Диасом. Будущим подрывникам отвели аристократический особняк в Бениамете — зеленом пригороде Валенсии. Первыми учениками Рудольфа Вольфа стали 12 юношей во главе с капитаном кавалерии лихим рубакой Доминго Унгрия. Из этого ядра выросла впоследствии трехбатальонная интербригада специального назначения.

Все отряды и группы партизан строились на сугубо добровольных началах, причем каждый боец мог в любой момент «подать в отставку». Держались они на высоком моральном духе, взаимном доверии и сознательной дисциплине — дисциплинарных взысканий и наказаний никто не признавал. Партизаны отменно справлялись с важными заданиями. Так, командир интернациональной бригады немецкий писатель Людвиг Ренн взволнованно и ярко рассказал о дерзкой операции андалузского моторизованного отряда «Артуро» — Артура Карловича Спрогиса — по уничтожению упавшего на вражеской земле советского скоростного бомбардировщика новой конструкции. Отряд «Артуро» находился в непосредственном подчинении Берзина, который бросал его с ответственными заданиями то на один, то на другой фронт. Отряд взрывал мосты, подорвал железнодорожное полотно на протяжении 70 км, брал ценных «языков». И Старинов, будущий организатор диверсионной борьбы украинских партизан в тылу немцев, и Спрогис, будущий командир войсковой части 9903 разведотдела штаба Западного фронта, прославленной ее бойцами Зоей Космодемьянской, Константином Заслоновым и Лелей Колесовой, считали Берзина своим учителем.

Партизанские отряды и группы вошли впоследствии в специальный XIV армейский корпус, подчиненный сГенеральному штабу и координировавший их действия. Берзин умело сочетал диверсии с глубокой разведкой. Прообразом большой «рельсовой войны» на оккупированной советской территории во время Великой Отечественной войны явилась крупная операция, разработанная им в тылу Толедского фронта, в ходе которой объединенные отряды разрушили железную дорогу, перебрасывавшую с юга на север прибывшие морем итало-германские войска и военные грузы.

Вот что писал об этом славном корпусе в своих воспоминаниях, которые он так и назвал: «Четырнадцатый специальный», Василий Аврамович Троян, также бывший советник невидимого фронта, впоследствии полковник, организатор и руководитель партизанского движения в Белоруссии и Ленинградской области, в Югославии и Греции: «Корпус состоял из четырех дивизий, в каждую из них входило три-четыре бригады, точнее отряда, численностью от 150 до 200 человек в каждой. На Каталонском фронте действовала одна дивизия. Три дивизии были в центральной зоне: в Андалузии, Эстремадуре и на Центральном фронте. Там находилась и большая часть наших советников» [33].

На юге страх и ужас сеяли в тылу врага отряды, советниками в которых были Спрогис, Кочегаров, КремневКиселев. Все чаще на стол Берзина ложились победные сводки партизан: пущен под откос эшелон с марокканской кавалерией, взорван большой железнодорожный мост с помощью андалузского мула, запряженного в заминированную повозку, взят монастырь Ла Вирхен де ла Кабеса. Бурно совершенствовались тактика и техника минирования. Пошли в ход первые магнитные мины, неизвлекаемые мины с сюрпризами.

Идея создания специального партизанского корпуса, привезенная в Испанию Берзиным, родилась в советских штабах еще при Фрунзе и Дзержинском, когда обобщался партизанский опыт Гражданской войны. Берзин лично занимался вопросами кадров, организации, планирования операций, их всестороннего обеспечения. По планам, составленным на рубеже 20 — 30-х годов, целые партизанские армии должны были быть созданы в случае нападения империалистов на СССР. Армии эти складывались из бригад и корпусов. В окружных учениях в 1929 — 1932 годах участвовали партизанские подразделения.