Ночной поезд, стр. 19

– Можно приступать, – прошептал Матушек.

Якоби воспользовался шерстяным шарфом, закутавшим ему шею, чтобы протереть мензурку, а Брунек достал из-под пальто две запечатанные банки. Он сказал:

– Лучше будет, если мы изготовим небольшое количество взрывчатки здесь, вынесем на улицу и опробуем ее. Некоторые из этих веществ мы заберем с собой и изготовим большее количество взрывчатки, когда она нам понадобится. Таким образом, нам не надо будет ломать голову, где ее хранить и бояться, что она может потерять свои свойства.

Брунек открыл две банки, содержавшие небольшое количество нужных химикатов, которые Давид и Авраам стащили на маленьком заводе красок и лака. На этикетке значилось: азотная кислота и серная кислота.

– Нам повезло, что мы достали эти кислоты, – прошептал капитан. – Теперь нам понадобится нечто вроде ледяной ванночки. Этот градусник все еще работает?

Якоби взглянул на него при свете спички.

– Да. Мы нальем воду сюда, – сказал он, показывая на раковину.

Пока аптекарь наполнял раковину, Матушек влил в мензурку отмеренные количества обеих кислот.

– Когда я добавлю глицерин, нам придется внимательно следить за тем, чтобы температура не поднялась выше десяти градусов по Цельсию.

Якоби в темноте посмотрел на Брунека.

– Пожалуй, можно начинать.

На лбу рослого мужчины появились капли пота, когда он начал медленно вливать глицерин в смесь кислот.

– Осторожно, – прошептал он охрипшим голосом, – не шевелите градусником и не стучите им по стенке мензурки. Вы же знаете, как взрывоопасна эта смесь.

– Да, я знаю. Не волнуйтесь, капитан. Мне так же, как и вам, не хочется остаться без головы.

Оба продолжали работать до тех пор, пока все химикаты не были перемешаны и не отстоялись. Прозрачная, маслянистая жидкость заполняла мензурку, будто безобидный сироп. Брунек обмакнул кончики пальцев в этом сиропе и облизнул их. Сладкий обжигающий вкус был ему знаком, а немедленно наступавшая головная боль подтвердила наличие сильного нитрата.

– По вкусу похоже на нитроглицерин, – шепотом заключил он, стараясь не выдать дрожь в крупных руках. – Чтобы убедиться в этом наверняка, придется провести испытание. Мы взорвем его на обратном пути в пещеру. А теперь помогите мне налить эту жидкость в одну из бутылок. О боже, помедленнее…

Они поместили остальные запасы и пустые бутылки в рюкзак, принесенный с собой, через разрушенную заднюю стену вышли из аптеки. Матушек осторожно нес маленькую бутылку с нитроглицерином. Близился рассвет, они шли через спящий город, все время высматривая, нет ли поблизости немецких патрулей. Мужчины надеялись незаметно добраться до леса. На окраине города было открытое поле. Брунек и Бен спрятались среди сосен, росших вдоль этого участка реки. Опасная ноша не позволяла им бежать, пришлось идти так плавно и быстро, как это было возможно. Снег хрустел под ногами, в тишине казалось, что эти звуки слышны повсюду, и оба сильно волновались. Неся смертельно опасную жидкость, Матушек чувствовал, как у него внутри от страха все сжимается. Они уже почти достигли деревьев, как ночную тишину пронзил крик:

– Halt! [16] Вы, оба там. Halt!

Брунек и Бен застыли.

– Не двигайтесь, или я буду стрелять без предупреждения. Фриц, давай сюда мотоцикл.

Не осмеливаясь даже пошевелить головой, старый Бен через плечо заметил, как к ним приближаются два немецких солдата с оружием наготове.

– Так, так, – произнес один из них, подойдя и останавливаясь в нескольких шагах от двух партизан. – Что мы тут имеем? Вы, два господина, совершаете вечернюю прогулку? Или, точнее, утреннюю прогулку? Поднимите руки вверх так, чтобы я видел их.

Солдат угрожающе шевельнул винтовкой. Другой солдат стальным голосом спросил:

– Вам известно, что вы нарушили комендантский час, а? Что в этом рюкзаке?

– Медикаменты, – слабым голосом откликнулся Бен. – Заболели несколько человек…

– А это что? – рявкнул первый солдат, кивнув головой в сторону бутылки в руках Брунека.

– Лекарство, – спокойно ответил Брунек на безупречном немецком. – У нас на ферме захворали дети. Лекарство понадобилось немедленно, и мы не могли ждать до…

– Молчать! Меня не интересует ваша глупая болтовня! Мне наплевать, если ваши щенки подохнут! Что это за лекарство?

Брунек Матушек пристально посмотрел на солдат, стоявших в нескольких шагах от него, и быстро оценил ситуацию. Он чувствовал, что стоявший рядом с ним Бен от страха падает духом.

– От кашля, – спокойно ответил он. – Лекарство от кашля.

– Я тебе не верю! Что это? Водка? Крысиный яд? Какая разница! Дай-ка сюда!

Бен Якоби невольно захныкал. Второй солдат вскинул винтовку, готовясь выстрелить. Брунек протянул бутылку и сделал шаг вперед.

– Стоять на месте! – крикнул первый солдат. – Я не люблю, когда свиньи стоят рядом со мной. Бросай эту бутылку сюда.

Брунек быстро взглянул на Бена Якоби, затем спокойно сказал:

– Очень хорошо…

Рослый поляк вдруг подбросил бутылку вверх, надеясь, что его быстрый расчет окажется верным и та упадет позади солдат. Однако немцы, видя, что бутылка летит через них, подались назад и один из них ловко поймал ее. Бен Якоби снова захныкал, и Брунек качнулся от напряжения.

Солдат приблизил бутылку к лицу и, прищурив глаза, начал рассматривать ее в темноте.

– Лекарство от кашля? Что-то не похоже. Больше напоминает водку. Вы собираетесь устроить вечеринку?

– Прошу вас, – тихо сказал Брунек. – Это и в самом деле лекарство, а у нас больные дети, которым оно срочно нужно.

Немецкий солдат вытянул губы в зловещей улыбке, наклонился и поставил бутылку на большой плоский камень.

– Вот что я думаю о вашем лекарстве!

Они с ужасом смотрели, как солдат поднял ногу над бутылкой, когда сапог опустился на нее, Брунек бросился на Якоби, и оба повалились на землю. Ночную тишину разорвал взрыв.

Некоторое время они лежали неподвижно, затем с трудом поднялись и увидели в снегу перед собой кратер, окруженный короной из земли, камней и кусков окровавленной плоти. Якоби руками зажал рот и подался вперед, но Брунек поймал его и крепко держал.

– Ну что ж… – вздохнул капитан, подавив тошноту. Наша смесь действует.

Они стояли неподвижно, собираясь с силами и приходя в себя после шока. Оба не сводили глаз с большой ямы, в которой были видны следы крови и куски серой униформы.

– Поверить не могу, что столь небольшое количество нитроглицерина может натворить такое, – сказал Якоби.

– Подождите, и вы увидите, что оно сделает с мостом. А теперь пошли, заберем их мотоцикл. Очень скоро сюда прибудут нацисты. Уверен, что кто-то из них услышал взрыв.

Он завел мотор, аптекарь забрался в коляску и положил рюкзак себе на колени. Затем мотоцикл начал удаляться по снегу от кратера, на месте которого раньше стояли два немецких солдата.

Глава 7

Следующим утром Ян Шукальский брел по мокрому снегу, втянув голову в воротник пальто и выставив вперед одно плечо. Необычно густой снег валил под острым углом и швырял ему в лицо колючие иголки льда. Было нелегко выбраться из-под стеганого одеяла и уйти, не выпив густого кофе с цикорием и ячменем, приготовленного Катариной. Но его ждала работа, его ждал молодой немецкий солдат, которого отец Вайда собирался прислать…

На пути в больницу Шукальский перебирал в памяти события предыдущего вечера. После ужина к нему неожиданно заявилась Мария Душиньская с Максом Гартунгом, своим другом из Варшавы. Они захватили с собой бутылку настоящего французского вина и коробочку сливочных пирожных. Мария также принесла Александру маленький подарок. Наблюдая за тем, как его сын пытается засунуть руку в куклу из махровой ткани, сшитую Марией, Ян Шукальский смеялся до слез. Он благодарил Марию не столько за саму игрушку, сколько за то, что та подарила ему миг настоящего веселья…