Темные пространства, стр. 18
Путем долгих и весьма тонких изысканий, анализа файлов и внесенных в них изменений мне удалось выяснить, что сведения о М. Путинцеве, скрывающемся от правосудия террористе, существовали в памяти машины до 63-го года. Потом они исчезли. Видимо, тогда же имя Путинцева было стерто из списков группы «Северное сияние». Его биография, таким образом, приобрела безупречный вид, как и подобает руководителю крупной общины, претендующему, и не без оснований, на роль одного из духовных лидеров человечества. Лишь весьма дотошный исследователь, начни он изучать историю «Северного сияния», мог заметить несоответствия — например, между общим числом членов группы и числом задержанных и погибших, — но кто бы стал проводить такие поиски спустя почти 50 лет? Я сам узнал правду лишь потому, что целенаправленно искал конкретного человека, и потому что фамилия этого человека сохранилась в памяти компьютера полицейского управления Фэрбенкса — о чем тот, кто стирал записи в штаб-квартире Управления, очевидно, не знал.
Я в последний раз взглянул на экран, выключил компьютер и откинулся на спинку кресла. Небо на востоке приобрело нежный сиреневый оттенок, неровная полоса скал была оторочена розовым. Буря давно улеглась. Я надел комбинезон, откинул колпак и вышел. Снег скрипел под ногами, было, наверное, градусов 15 мороза. Арестованные в 28-м году соратники Путинцева давно уже отбыли сроки наказания, четверо уже скончались, двое были живы. Должен ли я встретиться с ними? Ни один из сотрудников «Юкона» не походил на Крафта — хотя возраст и пластические операции, разумеется, могут многое. Вершины ледяных великанов на западе уже пылали всеми оттенками красного, а здесь, среди камней и скал плоскогорья, еще лежала чернильная тень. Этой ночью я нашел ключ к одному из замков. Теперь я знал, о каком грехе говорил настоятель монастыря. Однако дальше была новая дверь, и к ней мой ключ не подходил: тайна двадцати спрятанных лет осталась нераскрытой.
Я вернулся в кабину и вызвал Янину. За всеми этими изысканиями я умудрился забыть о ней. Экран мигнул, сигнализируя о том, что вызов принят, абонент находится на связи, у меня сильнее забилось сердце, и я поймал себя на том, что заранее улыбаюсь. Однако в следующую минуту на экране возник наш доктор Богемиус, и я почувствовал почти детскую обиду, как ребенок, которого поманили игрушкой, но так и не купили. Но вслед за этим произошло нечто совсем удивительное: доктор, не закончив всех своих извиняющихся движений, исчез, и передо мной возник абсолютно темный экран. Такое я видел впервые и даже взглянул на панель, проверяя, не отключился ли визор. Нет, он был включен, и это означало, что на другом конце канала кто-то наблюдает за мной, не желая быть увиденным. «Янка, это ты?» — неуверенно произнес я. Экран молчал. «Что за шутки?! — потихоньку распаляясь, произнес я. — Я тебя вторые сутки вызываю! Ты меня слышишь?» Экран по-прежнему молчал, я было вновь открыл рот, чтобы высказать несколько суждений о таком поведении, но тут экран осветился, и на какую-то долю секунды я увидел Янину, а затем связь оборвалась, абонент отключился.
Я ошеломленно уставился на визор. Что все это могло значить? Такого у нас еще не было. Она не хотела со мной говорить? Она была не одна? Да, за ту долю секунды, когда я видел изображение, мне показалось, что… Жаль, что я не догадался включить запись, — но кто записывает личные переговоры? Означает ли это, что…
Мои мрачные размышления прервал протяжный зуммер и вспыхнувший на пульте огонек — мистер Сибилл сигнализировал об окончании работы. Я тряхнул головой, отгоняя отвратительные мысли, и включил прием.
— Доброе утро! — произнес приятный баритон. Боюсь, что мой ответ прозвучал довольно кисло, но в нашего оракула не был встроен эмоциональный блок, поэтому он продолжил тем же бодрым тоном: — Рад сообщить, что ваш заказ успешно выполнен. Задача оказалась довольно интересной, спасибо. Высылаю результат. Желаю удачи!
Экран осветился, и я прочел ответ нашей пифии: «Весьма перспективно и не разработано: город Альтфурт, 2062 год, происшествие на городском празднике. Проанализировать список жертв. Мотивы? Много свидетелей». Не раздумывая, я ввел в штурманскую программу новое задание и поднял флайер в воздух.
Глава 9
ПЕЙЗАЖ С ГАЛЛЮЦИНАЦИЕЙ И ОДНОКАШНИКОМ
— Да, совершенно верно: господин Бремокль вел себя весьма достойно, он нисколько не испугался; когда бедной фрау Грец стала плохо и она упала, он вытащил ее буквально из-под ног одной из тварей. Я, когда увидел это, просто ахнул, мне показалось, его сейчас раздавят! — Господин Хупертс взмахнул рукой, пытаясь выразить чувства, охватившие его в тот роковой летний день.
Альфред Хупертс (76 лет, юрист, ныне не практикует, Кайзерсаллее, 3) значился в моем списке под номером 17. Весь день я расхаживал по Альтфурту, опрашивая свидетелей «праздничного кошмара». Первой реакцией встречавших меня людей было недоумение, смешанное с возмущением: почему спустя 13 лет они должны вновь вспоминать весь этот ужас? Приходилось объяснять, что открылись дополнительные обстоятельства, проводится новое расследование, мы приносим свои извинения…
Расследование было действительно новым. По пути в Альтфурт я внимательно изучил все документы, связанные со здешними событиями, прежде всего протоколы допросов свидетелей и потерпевших. У меня сложилось впечатление, что людей, проводивших то, первое, расследование — местных полицейских, следователей, прибывших из Мюнхена, привлеченных к делу психологов, — прежде всего интересовал вопрос, как обозначить, классифицировать происшедшее. Мне показалось, что вопрос о возможном виновнике вообще не приходил им в голову. Меня же интересовал именно виновник.
Я перечитал все показания несколько раз. Как ни странно, они во многом сходились — при коллективных галлюцинациях это бывает нечасто. Все говорили, что чудовища появились в разгар праздника, примерно в 16.25, со стороны Груффель-штрассе, все сразу. Их было четверо. Горожане в один голос говорили о чувствах ужаса и отвращения, которые внушали эти твари. Чего стоили тонкая кожа гигантской жабы, сквозь которую просвечивали шевелящиеся внутренности, или омерзительая великанша, преследовавшая бургомистра, — по ее бедрам непрерывным потоком изливалась слизь… По вполне понятным причинам чудовища никого не тронули, однако горожане дружно говорили о том, что твари представлялись совершенно реальными и им все время казалось, что они кого-нибудь схватят; говорили об их тяжелой поступи, некоторые даже утверждали, что под ногами у гигантов трескался асфальт. Директор гимназии, пострадавший больше других (бедняга так и не вышел из клиники), утверждал, что существо, похожее не богомола, опрыскало его горючей жидкостью и собиралось поджечь — что, собственно, и заставило его сбросить одежду и бегать по городу в столь неприглядном виде. Разумеется, проведенные анализы не дали никаких результатов, никаких следов какой-либо жидкости на костюме господина Греца не обнаружилось. Казалось, кошмару не будет конца, однако спустя два с небольшим часа чудовища исчезли столь же внезапно.
Я обратил внимание на то обстоятельство, что степень воздействия фантомов на жителей Альтфурта была разной. У одних от шока останавливалось сердце или возникали тяжелые психические расстройства; другие (таких было большинство), разбежавшись по домам, прятались в шкафы или ванные комнаты и не смели выходить оттуда. Однако нашлось немало любопытных: скрывшись за стенами домов, за уличными тумбами, они из-за своих укрытий наблюдали за происходящим — их показания и были самыми ценными. Наконец, нашлись люди, на которых чары фантомов как бы не действовали, — или они смогли преодолеть страх. Рассказывали о местном полицейском господине Бре-мокле, пытавшемся остановить чудовищ, о пожарном, атаковавшем одну их тварей на своей машине — в последнюю минуту, не сладив с управлением, он врезался в угол дома и получил серьезные травмы. В нескольких показаниях упоминался какой-то человек, постоянно находившийся рядом с фантомами; его лицо показалось наблюдателям знакомым, однако никто не смог припомнить его имени, а следователи позднее не возвращались к этому пункту. Наконец, в одном протоколе я встретил упоминание о человеке, фотографировавшем чудовищ, причем с близкого расстояния — свидетель видел его со спины и потому не узнал, однако ручался, что это кто-то из местных. Именно на этих двух бесстрашных я и решил сосредоточить свое внимание. Я рассудил, что если у этого инфернального зверинца имелся создатель, то он должен был находиться где-то поблизости от места действия — иначе зачем было вообще все затевать? Беседы с шестнадцатью очевидцами ничего не добавили к тому, что я уже знал. Вот и господин Хупертс повторял уже знакомые мне факты.