Дядюшкино наследство, стр. 17

– Ну, если что было, Брент уже стянул, можешь не сомневаться.

– Кэйд, несправедливо так…

– Снова надеваешь мантию государственного защитника? Все в порядке, адвокат. Но я сохраню свое мнение неизменным. – Он замолчал на пороге спальни. – Ты действительно планировала ужин с Брендой и Ноем?

Кайли шагнула в комнату.

– Да. Но думаю, ничего не получится. Они не вернутся за мной. Я надеюсь на это. Ненавижу быть третьей лишней.

– И не будешь. Сегодня ты ужинаешь со мной. Я заеду сюда в семь… если только ты не планируешь провести еще ночь в отеле «Порт-Мак-Клейн». Тогда я заеду туда.

– Я рассчиталась с отелем, но…

– Замечательно. Я буду здесь в семь ровно. – Он выскочил в коридор и пустился бегом.

Кайли поторопилась к лестничным перилам. Кэйд перепрыгивал через две ступеньки.

– Я не согласна ужинать с тобой, – закричала она, когда он был уже внизу. Он не остановился, не оглянулся и никак не отреагировал на ее протест. Действительно не слышал или сделал вид? В конце концов, внизу шумят два пылесоса.

Значит, он заедет в семь вечера, чтобы отправиться с ней ужинать.

Кайли решила обидеться на такое высокомерие. Она никогда не приветствовала демонстрацию мужского превосходства… правда, сталкивалась с ним не часто. Было что-то – в ее поведении? в способности спорить? – что заставляло мужчин обращаться с ней как с равной. Как с бесполой. С профессиональной точки зрения это достоинство. В личной жизни бесполому существу не приходится рассчитывать на множество поклонников.

Кайли не обижалась. Она – капитан собственного корабля, если воспользоваться любимой метафорой отца.

Но если продолжить метафору… Кэйд Остин – адмирал всего флота.

Глава пятая

Ресторан «Речные дали» оправдывал свое название. Он стоял на берегу Мак-Клейн-Крик, и через огромное, во всю стену, окно открывалась широкая панорама. Внутреннее убранство помещения являло странный контраст: каменный очаг, покрытые деревянными панелями стены в стиле деревенской хижины и… строго официальные белые льняные скатерти, канделябры, китайский фарфор на каждом столике.

Едва официантка усадила Кайли и Кэйда в отдельный кабинет у окна, начался дождь, застучавший по стеклу со все возрастающей силой. Кайли взглянула на быстрые потоки. Не выйдет ли речка из берегов?

Кэйд проследил за ее взглядом.

– Боишься возможного потопа?

– Не слишком боюсь. Интересуюсь. Часто бывают наводнения?

– Слишком часто. Но ни одно предприятие вдоль реки не желает переезжать. Они заявляют, что прибрежное положение дает много преимуществ. Просто смывают грязь и продолжают работать. Любимое заведение твоей сестрицы Бриджит, клуб «Вонючка», названо в честь ароматов после здешних потопов.

– И никому нет дела?

– Никому.

– Именно такие неустрашимые души с энтузиазмом приветствуют завоз инфицированных отходов, – пробормотала Кайли. – Ты знал, что делал, когда принялся расширять «Брен-Ко» здесь, в Порт-Мак-Клейне.

– Довольно двусмысленный комплимент, но все равно спасибо. А если интересует, почему я во время ливня привез тебя в ресторан на берегу, – ты как-то упоминала, что любишь рыбу. Здесь лучшие рыбные блюда в Порт-Мак-Клейне.

– Похоже, и все остальное. – Кайли перелистала толстое меню. – Итальянская, мексиканская, китайская, французская, таиландская, греческая и старая добрая американская кухни. Какая-то всемирная феерия.

– Рекомендую форель. Сырая, жареная и отварная, но всегда отличная. Оптовики поставляют в ресторан замороженные готовые блюда, микроволновая печь делает остальное.

– Все равно путешествие по миру от одного замороженного блюда к другому интригует. – Кайли засмеялась. – Какие возможности – аперитив из Италии, салат из Мексики, овощи из Китая, мясо из…

– Словно описание ужина, который обычно готовила моя мама. Она собирала рецепты в каждой стране, где мы жили, и не видела причин, почему бы не смешивать все вместе. А мы это ели.

– Одно из испытаний, уготованных детям офицеров, – засмеялась Кайли. – В каких странах ты жил?

– Мы стояли на базах в Японии, Германии и Италии. Плюс в пяти разных штатах. Иногда мы общались с детьми летчиков, потому что авиабазы были рядом, но ни одной «военно-морской» семьи поблизости не было.

– А мой отец служил в Италии. Еще мы жили в Испании, Англии, на Филиппинах и в четырех штатах.

У детей офицеров в памяти хранится много разных историй о переезде с места на место, переводе из школы в школу. И Кайли с Кэйдом поделились своими.

– А твой отец – старший офицер, капитан? По армейским меркам – полковник, да?

– Примерно так.

Он не мог оторвать глаз от ее милого, спокойного лица. Простое платье цвета морской волны показалось бы слишком скромным – даже невзрачным – на ком угодно другом, но на ней выглядело классическим и элегантным. Даже в рваных обносках она бы смотрелась одетой со вкусом. И чертовски привлекательной.

Он заметил, что две верхние пуговки ее платья не застегнуты – дань моде, не более, но его охватывало возбуждение от одного вида ее кожи. Ему хотелось расстегнуть еще пуговку и увидеть больше; ему хотелось расстегнуть все пуговицы…

Величайшим усилием воли Кэйд заставил себя не думать об этом. Он прочистил горло:

– Готов поспорить, ты была образцовой капитанской дочкой. Хорошие манеры, хорошие отметки, хорошая внешность. Просто маленькая принцесса!

– Нет, принцессами бывают дочери высших офицеров. Адмиральская – во флоте, генеральская – в армии.

– Гм. Я знал одну такую.

– И это была маленькая принцесса? – сгорала от любопытства Кайли. Она иногда встречала адмиральских дочерей, но генеральскую – ни разу.

– Лесли совсем не была похожа на принцессу. – Кэйд засмеялся, видимо что-то вспомнив. – Она была – как бы ее описать? – Рожденная Свободной. [12] Всегда искала приключений.

– А ты всегда был готов сопровождать ее, да?

– Конечно. А неужели не нашлось ни одного неугомонного сына моряка, готового искать приключений с милой дочкой капитана Бреннана?

– У меня не было и нет склонности к приключениям. Должно быть, я – Рожденная Скучной.

– Ну, я не знаю. Защиту уголовников за вшивое жалованье можно рассматривать как своего рода бунт.

– Мама с папой действительно считали мою работу государственным защитником некоторой переходной фазой и надеялись, что я ее преодолею.

– Держу пари, твои родители были готовы написать благодарственное письмо губернатору за то, что он урезал бюджет. Честно говоря, мне совсем не нравится твое общение с уголовниками.

– Больше нравится, что я здесь – связалась с «Брен-Ко» и общаюсь с родственниками? – игриво возразила она.

– Не говоря о том, что ты общаешься со мной, Кайли. Я верю, что мы будем очень близки.

Он нежно улыбнулся и вытянул под столом ноги, случайно коснувшись ее голеней. Ну, не совсем случайно, признался себе Кэйд. Намеренно. Он расположил ноги между ее ног и замер.

Волна тепла прокатилась от точки соприкосновения по всему телу Кайли.

– Веди себя прилично, Кэйд.

Ее голос дрожал. Почему? Она говорила увереннее, даже когда первокурсницей выступала на своем первом, стажерском, процессе!

– Это обязательно? – Кэйд потянулся через стол и взял ее за руку.

– Да. – Она знала, что действия – убрать руки, спрятать ноги подальше от него под стул – добавили бы твердости ее требованию. Но ее охватило оцепенение. Ноги слишком слабы, чтобы двигаться, руке слишком хорошо в его руках. Кайли оставила все как есть. Однако на всякий случай сочла нужным проинформировать его: – И чтобы исключить недопонимание, скажу сразу: после ужина мы поедем в разные стороны. Я – в дом дяди Джина, ты – к себе.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал кончики пальцев.

– Считай, что предупреждение выслушал.

Она смотрела на него сквозь пелену тумана. Ее охватили истома и слабость. Если на нее так действует самая простая ласка, то заявление об окончании вечера вполне может быть пересмотрено…