Королев: факты и мифы, стр. 184

В конце концов, Устинов обнаружил то, что искал, и разработал свой коварный план. Еще в 1944 году, едва наши войска погнали немцев за Днепр, в Днепропетровске решено было начать строительство автомобильного завода. Строился он трудно и медленно, но в начале 50-х годов начал выпускать продукцию. Постепенно усложняя производство, от прицепов перешли к автопогрузчикам, от автопогрузчиков – к грузовикам и амфибиям. К тому времени, когда Устинов «положил глаз» на завод, там было выпущено только около сотни автомобилей. Место отличное, город индустриальный, с рабочими традициями, – лучше не найдешь. Устинов доложил Сталину. Обсуждение длилось недолго. Министр автомобильной промышленности пискнул было, что, мол, стране нужны грузовики, но в заключительном слове товарищ Сталин объяснил ему, что если у нас будут ракеты, то грузовики наверняка будут тоже, а если ракет не будет, то, возможно, не будет и грузовиков. Судьба автомобильного завода была решена.

Первоначально думали именно о заводе, который смог бы наладить массовое производство ракет. О том, что туда отправят Янгеля, речь не идет. В феврале 1952 года первый «московский десант» высаживается на берегах Днепра. Королев отправляет туда своего заместителя Василия Сергеевича Будника – он станет ненадолго Главным конструктором нового КБ, главного технолога опытного завода Сергея Николаевича Курдина – он станет Главным инженером, талантливого проектанта Вячеслава Михайловича Ковтуненко, будущего Главного конструктора межпланетных станций, начальника ОТК Тихона Романовича Соловьева, начальника цеха сборки Германа Яковлевича Семенова и многих других специалистов. (Семенов ехать не хотел, но Королев настоял, он страшился даже намека на какую-либо семейственность, а Герман был женат на родной сестре Нины Ивановны.) Все эти люди были нужны Королеву, но еще нужнее ему было наладить на новом заводе массовый выпуск своих ракет. Он все время наезжает в Днепропетровск – в мае, в июне, в сентябре 1952 г. – проверяет, как идут дела, помогает, как может. Завод очень быстро становится на ноги. Ясно, что на его базе нужно создать свое конструкторское бюро. Оно создается в апреле, а в июле 1954 года Михаил Кузьмич Янгель назначается руководителем нового КБ и одновременно завода. С этого момента заканчивается монополия Королева на ракеты дальнего действия.

Как раз в то лето я – студент ракетного факультета МВТУ – работал на производственной практике в цехах Автозавода, – так называли его в Днепропетровске по старой памяти. Все в городе, конечно, знали, что он выпускает: на заводе работало несколько десятков тысяч человек и сохранить тайну его производства было невозможно. Но готовую продукцию, пусть и в закрытых вагонах, служба режима распорядилась отгружать только с наступлением полной темноты, очевидно, вспомнив Гоголя: «Знаете ли вы украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи! Всмотритесь в нее...» Служба режима стремилась, в противовес Николаю Васильевичу, чтобы как раз поменьше «всматривались».

49

Продолжим тему Гоголя...

В России не редкость, если самое серьезное дело вдруг обернется комедией, то и фарсом, если из строя, достойно радующего глаз единством линии, вдруг неожиданно вывалится что-то несообразное, курьезное и обращающее весь этот строй в конфуз, в, прости господи, какой-то пуф. Не потому ли великая русская литература дала миру таких писателей, как Гоголь и Салтыков-Щедрин, коим трудно найти аналога в литературах иных народов?

Увы, не миновала чаша сия и славнейшую нашу ракетную технику, которая тоже украсила свою летопись историей, доселе нигде не записанной, но настолько близко лежащей к истинно народным сказам и былям, что она, безусловно, достойна того, чтобы ее записать, не говоря уже об историческом значении сей летописи, повествующей о невозвратимом прошлом. Итак...

В одной из центральных областей России, в какой, – известно, но называть ее мы не будем, чтобы унять сердцебиение разведчиков, находился большой склад ракет дальнего действия. Этот факт не может представлять собою секрета сам по себе, коль скоро первый человек государства – Никита Сергеевич Хрущев с высокой трибуны сообщил всему миру, что ракеты эти мы делаем в великом множестве, как колбасы. Но при такой резвости производства, с одной стороны, и отсутствии войны – с другой, ракеты неизбежно должны накапливаться, а значит, и склад для их хранения необходим и обязателен с учетом важности и дороговизны самого предмета бережения. Склад был столь велик, что заведовал им не какой-нибудь старшина-сверхсрочник, тихо живущий, подобно яблочному червяку, в окружении бесплатной и сочной мякоти армейского довольства, а настоящий генерал с боевой фамилией Волкодав.

Неподалеку от склада протекала река, не большая, но и не маленькая, название которой Вам наверняка известно, но которое мы опять-таки называть не будем. И не только по упомянутой выше причине, но и потому еще, что всякие частные уточнения лишают нашу историю эпичности, низводя ее до разряда губернского приключения. Так вот, в январе 1953 года неожиданное и резкое потепление, охватившее всю Европейскую Россию привело к обильному таянию уже опустившихся на землю снегов, разливу рек и затоплению угодий. Однако склад ракет был сооружен столь расчетливо и продуманно, что никакой паводок не смел достичь его границ. Но вода настигла тысячи мышиных норок в полях и нивах, окружающих склад. Хозяева их готовились к мирной и тихой зимовке и теперь были изгнаны из родных пределов стихией, которая в одночасье лишила их накопленного многомесячным трудом пропитания. Бедным полевкам ничего не оставалось делать, как устремиться на склад ракет дальнего действия, ища спасение в сухом и теплом чреве огромных машин.

Подобно тому как в замечательной сказке о Коньке-Горбунке Рыба-Кит дала пристанище целому народцу, баллистическая ракета Р-1 населилась тысячами жертв капризной зимы. Ни проволочные и иные заграждения, ни образцово поставленная караульная служба, ни запретительные приказы самого генерала Волкодава не могли остановить великого похода невинных страдальцев. Наверное, самым правильным было бы, щедро расставив кормушки с зерном, отвлечь, таким образом, несчастных беженцев от боевой техники, однако то ли Волкодав не увидел такого решения, то ли посчитал зазорным для советского генерала подкармливать вредителей колхозных полей, но он этого не сделал. Великий инстинкт самосохранения заставил мышиную рать, не дождавшись политически близоруких решений Волкодава о подкормке, искать собственные пути к спасению. И они нашли их. Изоляция на электропроводах внутри ракет оказалась хотя и невкусной, но все-таки съедобной. И мыши изоляцию съели! А вместе с изоляцией съели и Волкодава: шуточное ли дело загубить столь важный арсенал!

В подобном умалении боеспособности нашей армии человек непредвзятый не сразу разглядит личную вину генерала Волкодава. Однако давно уже известно, что если солдата наказывают за провинности, лично им совершенные, то офицера, а тем паче генерала, чаще всего карают за проступки, персонально к нему никакого отношения не имеющие, а лишь случившиеся в пределах им контролируемых. Волкодав мышей на склад не звал, предвидеть и предотвратить мышиный налет не мог, но отвечать за него был обязан, поскольку армия тем и сильна, что какое бы печальное событие внутри нее не произошло, всегда можно найти человека, за него отвечающего, и наказать его.