Неукротимая Анжелика, стр. 106

Голос Верховного евнуха смягчился. Он вгляделся в ее лицо, искаженное жестоким смятением.

— Не плачь, Фирюза. Здесь нет твоей вины. Это вне тебя. Ты не приносишь несчастья. Ты даришь, счастье. Но люди слишком слабы, им не по плечу твои дары. Тем хуже для них. Но я по-прежнему твой друг. Увы, тем хуже для меня. Отвратив твою смерть, я хотел избавить Мулея Исмаила от неведомого наказания, но безопасно ли это для меня, кто знает? Теперь мне придется совершить нечто ужасное, такое, что превышает человеческие силы. Я должен бороться против того, что предначертано. Противостоять самой судьбе, чтобы ты не оказалась сильнее меня.

Глава 23

Группа женщин прошла через внутренний двор, где резвились голуби. Раб, чинивший механизм фонтана, буркнул вполголоса:

— Француженка?

Анжелика услышала вопрос и замедлила шаги, пропустив своих спутниц. Евнухи не сопровождали их на внутреннем дворе. И как раб-француз мог оказаться здесь? Стоит какому-нибудь евнуху заметить его, и он будет удушен.

Склонившись над стоком и что-то отвинчивая, он прошептал:

— Вы французская пленница?

— Да, но берегитесь. Сюда запрещено входить мужчинам.

— Обо мне не беспокойтесь, — проворчал он. — Мне дано право ходить по всему гарему. Сделайте вид, что интересуетесь голубями, пока я говорю… Колен Патюрель послал меня к вам…

— О!

— Вы по-прежнему готовы на побег?

— Да.

— Мулей Исмаил пощадил вас за то, что вы уступили ему?..

У Анжелики не было времени объяснять хитрость Верховного евнуха.

— Не уступала и никогда не уступлю. Я хочу бежать. Помогите мне!

— Так и быть, ради старины Савари. Он вбил себе в голову вызволить вас отсюда. Наверное, вы его дочка? Мы вас не оставим, хотя-это лишний риск-тащить с собой бабу. В один из вечеров, в какой — узнаете потом, Колен Патюрель или кто-нибудь другой будет ждать вас у северной дверцы, выходящей на кучу нечистот. Если там будет часовой, он убьет его и откроет дверь. Она отпирается снаружи. Вы будете ждать за дверью, и он поведет вас. Ваша забота

— достать ключ.

— Кажется, он есть у Верховного евнуха и негритянки Лейлы Айши.

— Хм, вот это задача… Но без ключа дело вообще не пойдет. Подумайте, может как-нибудь исхитритесь. Вам же здесь все знакомо… Попробуйте, что ли, служанок подкупить. В общем, как раздобудете его, отдадите мне. Я здесь всегда брожу. Мне поручили осмотр фонтанов всех внутренних дворов гарема. Завтра буду работать в дворике султанши Абеки. Эта дама ничего, любезная. Она даст нам поговорить без всякого.

— Но как же достать ключ?

— Выпутывайтесь сами, дорогуша. Все-таки у вас еще несколько дней в запасе. Для побега мы будем дожидаться безлунных ночей. Ну, удачи вам! Когда захотите меня видеть, спросите Эспри Кавайака, из Фронтиньяна, инженера Его величества…

Он собрал свои инструменты и на прощание улыбнулся Анжелике. Позже она узнала о нем от султанши Абеки, очень болтливой женщины. Чтобы обратить Кавайака в мусульманскую веру, Мулей Исмаил придумал особенно изощренную и отвратительную пытку. Ему перетянули бечевкой место, которое не принято называть, и вырвали, привязав бечевку к сбруе лошади, пустив ее вскачь. За Эспри Кавайаком ухаживали его товарищи, и он выжил, несмотря на ужасную рану. После того как он был изувечен, ему был открыт доступ в сераль, потому-то он и смог стать связным между Анжеликой и заговорщиками. Эта встреча ободрила Анжелику. Ее не забыли! О ней еще думали! Считали побег возможным!.. Ну так он свершится! Разве не говорил Осман Ферраджи, что ее сила подобна вулкану? Тогда эти слова казались насмешкой: она чувствовала себя такой слабой, немощной, так нестерпимо болела спина… Но теперь… Почему бы ей не осуществить этот безумный замысел? Сбежать из гарема! Что ж, в своей жизни ей не раз случалось пускаться в отчаянные предприятия. И побеждать!..

Скорым шагом она обошла дворик, миновала длинную галерею, пересекла сад, где два фиговых дерева бросали на пруд свои библейские тени, проникла в другой внутренний дворик. Там, под низкими арками, осеняющими темный вход в жилые покои, перед ней возник Рамидан, глава стражников Лейлы Айши.

— Я хотела бы видеть твою госпожу, — сказала ему Анжелика.

Холодный взгляд негра выразил колебание. Что надо этой беспокойной сопернице, ставленнице Верховного евнуха, против которой вот уже неделю Лейла Айша и Дэзи-Валила направляют самые пагубные чары своих доверенных колдунов? Бичевание Анжелики отнюдь не успокоило властную повелительницу. Ее не обманешь! Сопротивляясь Мулею Исмаилу, эта змея избрала самое верное средство привязать его к себе. А острие кинжала, приставленное непокорной к горлу султана, лишь разожгло его желание. Пока он медлит с укрощением этой тигрицы, но уверен, что сумеет превратить ее в воркующую горлинку. Он рассказал об этом самой Лейле Айше! Говорил, что эта женщина не сможет устоять против любви. Если б не его неосторожность — зачем он оставил за поясом кинжал? — француженка уже млела бы в его объятиях. Он хвастался, что обольстит ее силой сладострастия, усыпит ее ум и завладеет телом. Впервые Мулей Исмаил так поддался искушению связать себя с женщиной, что был готов на все за улыбку, за ласку без принуждения.

Проницательная негритянка оказалась очень чувствительна к таким переменам. Черные волны гнева и страха захлестывали ее. Будь француженка чуть ловчее, она бы прочно завладела тираном, водила бы его на поводке, словно прирученного гепарда, как она сама водит черную пантеру Альхади…

А тут еще этот дьявол Осман Ферраджи подыгрывает чужеземке, распуская слухи, будто француженка умирает. Султан беспрестанно справляется о ней, рвется ее навестить. Пока Верховный евнух противится. Больная, мол, перепугана, появление господина и повелителя может вызвать новый приступ лихорадки, а ведь говорят, она улыбнулась, получив подарок, что передал ей Мулей Исмаил: изумрудное ожерелье, украденное с итальянской галеры. Значит, она любит драгоценности… И сразу же султан стал посылать в город за ювелирными изделиями, подолгу рассматривать лучшие из них в лупу…

Эти безрассудства весьма беспокоили Лейлу Айшу и Дэзи. Они обсудили все возможные средства борьбы и, прежде всего, самое простое: если опасная соперница при смерти, следует поднести ей отвар, что поможет закончить так кстати начатое дело. Но самые ловкие служанки и самые пронырливые колдуны, когда им поручали отнести лекарство, неизменно наталкивались на бдительных стражей Османа Ферраджи.

И вот француженка, казалось, совершенно выздоровевшая, просит свидания с теми, кто с проклятиями и ненавистью преследовал ее. Поразмыслив, Рамидан попросил ее обождать. Неподалеку Принц-Конфетка в малиновом тюрбане и сахарно-белых одеждах играл в рубку голов, размахивая своей деревянной саблей. Стальную пришлось забрать — слишком много ран она нанесла окружающим.

Евнух вернулся. Жестом пригласил Анжелику в покои, где огромная негритянка восседала среди нагромождения жаровен, грелок и медных курильниц, в которых горели душистые травы. Дэзи-Валила была с ней. На двух низких столах стояли граненые чаши из богемского стекла, из которых султанши пили мятный чай, и бесчисленные медные ящички с чаем, сластями и табаком.

Первая жена Мулея Исмаила вынула изо рта длинный чубук трубки, выпустив облако дыма к потолку из кедрового дерева. Это был ее тайный порок, поскольку султан открыто не одобрял курение и винопитие, запрещенные Магометом. Сам он не пил ничего кроме воды и ни разу не поднес к губам чубук кальяна. Он не желал походить на развращенных турок, что пекутся о земных удовольствиях больше, нежели о величии ислама и прославлении Аллаха. Что до Лейлы Айши, она доставала табак и выпивку у рабов-христиан, единственных, кто имел право употреблять и покупать их.

Войдя, Анжелика смиренно преклонила колени на роскошный ковер. Склонив голову, она оставалась в этом положении перед обеими султаншами, пока те молча рассматривали ее.