За ночью будет рассвет, стр. 7
4. Летучая мышь
Тревоги сильнее всего одолевают по вечерам, когда остаешься один на один с собой. Они мучают, сжимают сердце, мешая ему биться, болью разливаются по всему телу. Чтобы погнать их, нужен сон. Крепкий. Спокойный...
Мальчик потянулся, зевнул, за тем выдвинул ящичек небольшого шкафчика, стоящего у изголовья кровати. Голубой кристалл, дыхнув ласковым теплом, озарился розовым сиянием. Мальчик улыбнулся, погладил пальцем гладкую грань; задвигая ящичек оставил узкую щелку. Он верил что кристалл живой и ему надо дышать.
А сейчас спать... Надо выспаться. Забыть о том что случилось. Забыть тень, которую увидел Учитель, тревожную настороженность кота... А вот и он. Мягко прыгнув на одеяло, приветливо урча потерся о подушку; потом о локоть мальчика.
— Я здесь — говорили его глаза.
— Я охраняю — напоминали уши.
— Но здесь ты в безопасности, а в подвале мыши — торопили лапы...
Кахомир не появился. Раньше он каждый вечер приходил к засыпающему мальчику. Говорил несколько ласковых слов. Гладил сухощавой ладонью по голове. Прогонял страхи... Мальчик не обиделся. Он знал — Кахомир чем-то озабочен. Но завтра они встретятся. Опять будут занятия и он узнает много нового. И очень скоро почувствует себя настоящим волшебником...
Кот спрыгнул на пол. Задрав хвост гордо удалился.
Спать... Факела погасли. Только один, у двери, продолжал гореть.
Сквозь дремоту мальчик ощутил движение воздуха (тогда было так же; потом стало переворачивать...), услышал несколько хлопков и слабый шум перешедший в легкий шорох.
Это сон? Продолжение кошмара?
Мальчик резко сел, подавил в горле крик. Сильным усилием воли остановил хлынувшие было пот и мочу. Весело рассмеялся. То, что так напугало его, было удивительным зверьком. Мальчик видел его отражение в зеркале. Повернув голову, посмотрел на него. Живого и не страшного.
Зверек сидел на узком парапете каминной решетки, обхватив его лапками, и сложив крылья. Он напоминал птицу, но у него были усы-рожки как у улитки и большие кошачьи уши. Маленькие круглые глазки поблескивали в полутьме.
— Здравствуй — сказал мальчик.
— Здравствуй.
— Ты... Ты умеешь говорить?
— Я живу много лет. Неужели так трудно научиться, если хозяин — волшебник.
— Но я не видел тебя раньше.
— Немудрено. Я летаю по ночам, ты ночью спишь.
— Ты птица?
— Ох рассмешил! — зверек и вправду залился тонким посвистывающим смехом.
— Нет, я не птица. Я мышь. Летучая.
— Я слышал, что есть такие. Но никогда не видел.
— Так посмотри.
— Как ты попала сюда?
— Через каминную трубу. Думала попасть на кухню. Полакомиться. А попала сюда.
— Но ты ведь живешь в замке.
Мышь поняла, что заболталась...
— Легко ошибиться с трубами. А живу не в замке, а в замках. Летаю от одного к другому. Путешествую.
— И знаешь, наверное, много интересного...
— Ты хитрец. Разбираешься что к чему. Я действительно могу много чего порассказать...
— Знаешь ли ты что-нибудь о розе?
— Розе?
— Да. На которой никогда не было цветов.
Мышь застыла. Ее словно парализовало от неожиданности. Вот и все. Мальчишку придется уговаривать недолго...
— Ты почему молчишь?
— Думаю.
— О розе?
— О тебе.
— Обо мне?
— Я недаром живу среди волшебников. Мне полагается знать многое. Ты действительно видел эту розу. В этом замке. О ней сложено много легенд.
— Мой Учитель говорил об этом.
— Видишь ли; над родом Кахомира тяготеет проклятие... И роза зацветет, когда оно будет снято...
— А как его снять? — мальчик весь напружинился. Тайна стала приоткрываться.
— Ты очень многого от меня хочешь. Мне не дано знать этого. Это дела людей.
— Но ведь кто-то знать должен?
— Если бы знал, то давно бы и снял.
— А если тот, кто знает, не хочет этого?
Мышь посмотрела на мальчика со смесью удивления и восхищения.
— Ого, ты необычайно умен! И я не прочь помочь тебе. Но сначала поклянись, что любишь своего хозяина. Докажи.
— Как?
— Полосни ножом по пальцу, подойди ко мне. По вкусу крови я узнаю достоин ли ты любви своего учителя. Любишь ли ты его...
Обряд с кровью над ним однажды был уже совершен. В нем ничего страшного. Ранка заживет быстро, за то он узнает, что скрывают от него... И он сможет помочь... Спасти...
Мальчик встал. Подойдя к столу взял нож. Он знал: обряд надо производить обнаженным. Душа должна быть чистой и не смешиваться с мертвой тканью одежды... Он не стал надевать накидку. Беззащитный и открытый всем колдовским силам, он острым лезвием рассек кожу на пальце.
— Вот моя кровь. Попробуй.
Мышь лизнула палец шершавым язычком. Остановила себя: нельзя. Чуть позже. Чувствуя вкус сладкой крови и сдерживая разыгрывающийся аппетит, она все еще сверлила мальчика своими глазками. Они у нею необычайно блестели, но мальчик принял этот блеск за святое сияние.
— Ты чист — молвила наконец она. — я помогу тебе. Разгадка тайны рядом...
Она уже представляла как вопьется в его горло. Как сладкий обжигающий сок заструится по ее жилам. Ошеломляющий пьянящий нектар! Он сводил ее с ума. Но чем дольше удерживаешься от соблазна, тем чудеснее миг пиршества...
— Твой Учитель сейчас в лаборатории. А в его кабинете есть книга. Она лежит на столе. У нее черный переплет. В этой книге ответы на все вопросы. На все...
— Но я не могу без спроса...
— Но ты хочешь помочь!
— Это так.
— Ну, не трусь!
— Я подумаю. Нет, пойду. Прямо сейчас.
Ночью в коридорах, проходах, бесконечных замковых лабиринтах, прохладно. Говорят что камень высасывает из человека все жизненные соки и поэтому ходить по нему босиком опасно. В комнате мальчика и везде, где он мог появляться, полы были устланы толстыми теплыми коврами. Но сейчас предстояло идти там, где царит холодный ночной воздух, где пол — каменные бездушные плиты.
Мальчик зажег еще два факела. Поискал глазами свои сандалии. Они лежали недалеко от шкафчика. Он обулся, накинул свою накидку. Ремешок же словно сквозь землю провалился... И ладно; не стоит тратить время на его поиски.
Вдруг что-то кольнуло его в спину. Кристалл! Мальчик отчетливо представил, как он озарился кровавым сиянием. Но ему не хотелось чтобы об этом узнала мышь.
— Лежи, я скоро — мысленно произнес мальчик и снял факел со стены.
В глубине кристалла бесновались молнии. Не ходи! Там смерть! Мальчик всем своим существом ощущал эту тревогу, но не идти он уже не мог.
— Я ведь только в кабинет Учителя. И кто в замке может причинить мне вред?
— А ты забыл?! Тебе мало?! Как ты не можешь понять; Кахомир изо всех сил хочет огородить тебя от несчастий, ты же, сам ищешь их.
— Но я люблю его. Ведь он не раз спасал меня. Приютил меня — бедного оборванца... Я хочу знать что это за проклятие!
Мальчик вышел. Захлопнул дверь.
Кабинет Кахомира находился в левом крыле замка. Самый короткий путь туда вел через толстую башню-колодец по крутым ступеням идущих спиралью по внутренней стене. На этой головокружительно-длинной лестнице не было ограждения и идти по ней, было лучше придерживаясь стены. Чем выше, тем светлее: это блеск полной луны заливал все внутреннее пространство через узкие щели бойниц, расположенных в несколько рядов под конусообразным куполом.
А внизу — вода. Она лежала ровным кругом, изредка изрыгая тихое побулькиванье. В том месте, где начиналась лестница и была входная дверь, над ней нависала каменная плита, огороженная с двух свободных сторон цепью, провисающей на нескольких невысоких столбиках.
Мальчик, несмотря на то, что было достаточно светло, все еще держал в руках пылающий факел. Медленно, но уверенно, он шел по второму витку спирали и был на полпути к заветной цели, как вдруг правая нога, наступив на что-то скользкое, поехала к опасному краю ступени.