Охотники на мутантов, стр. 81
2
Лесник скинул Ожога, схватил разряженное ружье за приклад и ударил, но капитан успел увернуться. Сталкер был силен - а Ожог проворен, увертлив. И быстр, как змея.
Настька прижала ладонь к ране, закусив губу, поковыляла к саркофагу, но не дошла - упала в метре от него. Зарыдав, поползла, ухватилась за одну из штангподпорок, приподнялась, прижалась к стеклянной стенке. Нога пульсировала болью, из-под пальцев сочилась кровь.
– Настя, - произнес голос из динамика на пульте. Она повернула голову - лицо Борга было совсем рядом. Страшное, изуродованное… Лицо единственного друга, который был в ее короткой, полной несчастий жизни.
– Тебе больно?
– Да. - Она не знала, что сказать еще. - Да. Но тебе там… наверное, тебе еще больнее?
Сзади донесся звук удара, что-то промычал Лесник, застучали подошвы по железу. Она не оборачивалась.
– Оставайся со мной, - прошептал Борг. До сих пор он не шевелился, лишь зрачок двигался, а сейчас единственная рука приподнялась, и пальцы коснулись толстого стекла, будто хотели погладить приникшее с другой стороны лицо. - Не уходи опять, останься. Тогда ты исчезла, и я был один, очень долго. Останься в этот раз. Я покажу тебе другие уровни. Тут много этажей, много интересного. Коридоры, естественные ходы, как паутина, на километры вокруг, там живут странные существа, но ты будешь в безопасности, я защищу тебя. В моем распоряжении еще много роботов. Целый мир, Настя, под Зоной - целый мир. Геотермальная станция будет снабжать энергией, в кладовых продукты… Не уходи. Наверху тебе плохо. Здесь я буду беречь тебя, защищать, как раньше.
Она слушала его - и плакала, вытирала слезы, а они текли опять, падали на саркофаг. Они глядели друг на друга сквозь стекло. Она покинула Могильник много лет назад, и все же до сих пор Борг оставался для Насти самым близким существом на свете - он был ближе к ней, чем воздух в ее груди, ближе, чем кровь в ее сердце. Но они не могли коснуться друг друга. Борг что-то еще шептал, просил ее остаться, она не слушала и тоже шептала:
– Я не могу, не могу. Там солнце, я люблю его, ветер, дождь… Там животные, звери, люди. Ты знаешь, я на ветеринара хочу учиться, буду лечить зверей. И собак, и кошек, а может, и мутантов, они тоже живые. Я люблю живое, Борг, а здесь все такое мертвое…
Вдруг новая мысль пришла ей в голову, и Настя перестала плакать. Впившись взглядом в бледное лицо за стеклом, она горячо зашептала, позабыв про боль в ноге:
– Пойдем со мной, Борг! Зачем тебе здесь? Пойдем наверх! К людям, понимаешь? Я не хочу здесь, не могу… А там тебя вылечат!
Борг смотрел на нее, и Настя затаила дыхание, ожидая ответа.
* * *
Присев, Ожог схватил протянувшиеся от прожектора провода, на которых стоял Лесник, и рванул. Сталкер повалился на бок, выпустив ружье. Железный настил загремел под ним.
– Пес! - выдохнул долговец, отскакивая и подбирая Двустволку. - Вы, сталкеры, - псы Зоны. Бешеные твари, чума, язва! Падалыцики, вы жрете все подряд, жрете Зону!
Лесник приподнялся, презрительно глядя на него.
– Что ты знаешь о Зоне? - спросил он. - Все вы, из группировок… Живете в лагерях, высовываетесь оттуда, только чтобы кого-то убить или обделать свои делишки. И не в одиночку, всегда отрядом, потому что боитесь. Боитесь Зону - потому и ненавидите. А я ее не боюсь. Она - мой дом. Долговец, ты и не нюхал настоящей Зоны!
Лесник встал. Ожог отбросил ружье далеко в сторону и пошел на него.
– Тебя я голыми руками задушу, - сказал он. - Вот в чем мой долг.
Оглянувшись, Лесник сделал шаг в сторону, чтобы обойти кабинку, где недавно стоял Цыган. Ожог тут же прыгнул на него, они упали, и капитан оказался сверху. Усевшись сталкеру на грудь, схватил за горло. Хватка у него была железная. Лесник захрипел, коленом ударил противника по копчику, опрокинув на себя. Вытянув в сторону руку, схватил вьющиеся по полу провода, крутанув, свернул петлей и накинул на шею капитана.
Тот рывком выпрямился. Тонкие, но твердые, как железо, пальцы сомкнулись на запястье Лесника, продавили кожу - и рука невольно разжалась. Провод выскользнул, Ожог перехватил его и набросил на горло сталкера, сдавил так, что у Лесника потемнело в глазах. Собрав последние силы, тот обнял Ожога за поясницу, приподнял и опрокинул на бок. Ожог скрипнул зубами, когда локоть врезался в рифленое железо. Хватая ртом воздух, Лесник пополз за будку и там кое-как поднялся, упираясь в стенку. Кабинка ненадолго скрыла его от Ожога. Сталкер оглядел ее - похоже, из пластика. И внизу нет креплений, короб просто стоит на полу…
Ожог пружинисто вскочил на ноги. Зрачок правого глаза исчез в багровой пелене, лицо потемнело. Зашипев, он бросился вперед, и тогда Лесник, навалившись плечом, опрокинул на него кабинку.
Основание у нее было металлическим, к крыше крепились приборы - кабинка была не такой уж и легкой, сталкеру пришлось напрячься, чтобы столкнуть ее. Прозрачный параллелепипед рухнул на пол вместе с Ожогом, но тот догадался упасть сам, погасив падение руками, проем пришелся как раз на него, и будка лишь слабо толкнула, целиком накрыв капитана. Оказавшись внутри, Ожог приподнялся, пытаясь спихнуть ее с себя.
Лесник побежал к ружью.
* * *
– Посмотри на меня. Я не могу уйти отсюда. Я больше не человек, я машина. И у меня нет половины внутренностей, сердце, легкие - все искусственное. Эти коридоры, комнаты, весь комплекс - это и есть я. Провода, кабели - моя нервная система, вентиляторы - легкие, вода из скважины - кровь. Ты понимаешь, Настя, понимаешь? Через строительных роботов я могу расширять себя, я бурю новые тоннели, прокладываю там кабели, иногда натыкаюсь на старые катакомбы или естественные пещеры, увеличиваю свое тело за счет них. Если меня вытащить отсюда, я сразу умру. Оставайся. Оставайся! - повторил Борг с тоской. - Семь лет я ждал тебя. Семь лет в темноте. Кроме тебя у меня никого нет. Ты смысл моей жизни. И ты хочешь уйти.
– Но я не смогу жить здесь! - выкрикнула она. - Борг, я не смогу! Я… я здесь умру, в этих подземельях, мне здесь плохо, совсем плохо… прошу тебя - давай попробуем подняться. Мы отсоединим тебя от кабелей, я потащу тебя, мы что-нибудь придумаем!
– Ничего не выйдет.
– Ведь наверху есть ученые, врачи. Они помогут…
– Я никому не нужен. Кто станет мне помогать, для чего? Да я и не доживу…
– Ты нужен мне!
– Меня не отсоединить. А ты не сможешь тут жить. Не сможешь?
Глядя в лицо киборга за стеклом саркофага, Настька медленно покачала головой. Борг смотрел на нее. У нее уже не было сил плакать, все слезы вытекли, и вместе с ними вытекла ее душа, по капле покинула тело - там не осталось влаги, оно превратилось в безводную пустыню, сухую, полную мертвенного жара. Она стала взрослой. Взрослой - ничего от ребенка не осталось в ней. Настя поняла: они не могут быть вместе. Он был существом подземелий, она - человеком с поверхности.
Борг тоже понял это.
– Тогда я включу конвертер, - сказал он.
* * *
Кабан сдавил горло Цыгана одной рукой, а другой выкручивал кисть, в которой тот держал ремень. Пряжка прорезала кожу, ладонь стала скользкой от крови. Наконец пальцы разжались, и ремень упал. Рамир спиной чувствовал глубину скважины за собой, слышал клокотание воды. Оно стало громче:
Он сцепил зубы. Пройти треть Зоны, Могильник и этот чертов подземный комплекс, освободиться от проклятия контролера - чтобы сдохнуть тут?! Волна угрюмой глухой злобы поднялась в нем. Рамир взревел и коленом врезал Кабану между ног. Раз, другой, третий. Он не мог вдохнуть, и в глазах потемнело от усилия. Кабан, проревев что-то, схватил Цыгана за горло обеими руками. Для этого ему пришлось отпустить правое запястье, и сталкер тут же вцепился в поручень. Долговец уже почти перевернул его через ограждение.