Бумеранг проклятья, стр. 12
– А если в другой?
– Тогда не знаю. Попытаемся сесть вместе с ней. И пусть нас видит. Все равно ничего сделать нам не сможет.
Ребята спрятались за одиноко стоящий сарай и дождались, пока женщина пройдет мимо них. Потом они последовали за ней, но на расстоянии.
Молодая женщина постояла на остановке. Подошел именно 37 автобус, и она села в него.
– Ну теперь сомнений быть не может, – воскликнула девочка.
– Может, – заметил Олег. – Но будем надеяться, что она едет именно туда.
На следующем тридцать седьмом дети доехали до кладбища и вышли.
– Проверь, брошка при тебе? – спросила Вика. – Не хотелось бы в последний момент обнаружить ее пропажу.
Олег достал из кармана тряпочку. Брошь лежала там. Он снова завернул ее.
Ребята пошли между рядом могил, пытаясь идти тихо и не попасться никому на глаза.
Но тут, как назло, пошел дождь.
– Тебе не кажется, что это не просто случайность. Как мы только не придем сюда, начинается дождь, – сказал Симаков.
– Не знаю, – девочке стало страшно. Она вспомнила, как они с Олегом скатились в скользкую яму и долго оттуда вылазили. – Надеюсь, что с нами ничего не случится.
– Надо было веревку какую-нибудь взять, зонтик. Вот если бы я знал, что мы снова сюда поедем.
– Если бы да кабы, во рту росли грибы, – ежась от холодных капель, падающих на лицо и за шиворот, сказала девочка.
Стало вдруг темно от быстро набежавших туч. И тут сверкнула молния. Ребята от неожиданности присели. Казалось, что она была так близко. Гром не заставил себя ждать. Он первый раз в этом году и громко загрохотал, будто целое африканское племя било в свои барабаны.
– Первая гроза, – сказал Олег.
– Пора бы, – ответила Вика. – Идем. Тут недалеко осталось.
Ребята еще издалека заметили одинокую фигуру, стоящую на коленях у могилы Кати Сумароковой. Это, несомненно, была ее мачеха. Кажется, она настолько задумалась, что совсем не замечала грозы. Во всяком случае, она даже не шевелилась.
ГЛАВА 10
– Вот она, – шепнула Вика. – Я так и знала, что придет сюда. Небось с Катериной разговаривает.
– Ты меня удивляешь. Ну как она может с ней говорить?
– Своим монологом, конечно. Быть может, прощения просит. Хотя, сомневаюсь. Наверное, пытается объяснить произошедшее в своей интерпретации, чтобы Катя больше к нам не приставала. А может, злорадничает.
– Больно она тихая. И уселась прямо на колени. Сейчас вся грязная будет.
– Тебя только это беспокоит?
– Меня беспокоит, как нам ей брошку вручить? – серьезно посмотрел на девочку Симаков. – Еще дождь этот. Я уже продрыг.
– Смотри, она встает, – заволновалась Вика. – Если сейчас уйдет, то мы не сможем ничего предпринять.
– Давай, просто подбежим и сунем брошку ей в руки, я не могу больше ждать.
– Она не возьмет. А должна именно взять. Уж не знаю почему, но этого ей не советовала делать колдунья.
Женщина тем временем достала из сумки нож и высоко подняла руку.
– Она сейчас себя убьет, – ахнул Олег.
– Что она, дура что ли? Наверное, что другое придумала. надо ей помешать. Вдруг опять колдовство.
И не успел мальчик ответить, как Вика бросилась вперед. Она быстро подлетела к женщине, даже ни разу не подскользнувшись, ударила ее по руке, а потом толкнула вперед.
Нож отлетел в сторону. Женщина распласталась на могиле своей падчерицы. Потом поднялась и уставилась на девочку. Олег тоже был уже рядом.
– Вы снова тут? Что вам надо? – заорала она.
Потом что-то еще говорила, но гром своим шумом перекрыл ее слова.
– Это вы убили ее, – крикнула в ответ Катя. – И мы хотим выполнить ее последнюю волю.
– Глупости. Девчонка умерла. Вы не могли говорить с нею. Она вам ничего не рассказала.
– Но вы, тем не менее испугались, раз пришли сюда проверить, – не полезла за словом в карман девочка.
– Я завершу свое дело. Если брошка не до конца помогла, то у меня есть еще нож, – и женщина потянулась за ним.
– Вы будете отрывать могилу? – засмеялась Вика. – А потом вонзите нож в Катю?
– Нет. Знаешь, – молодая женщина стала подниматься на ноги. – Пожалуй, я вонжу нож в тебя, – она, казалось, не замечала стоящего рядом Олега.
Вика остолбенела, а мачеха замахнулась на нее своим ножом. Симаков не знал, что сделать. Он бросился на женщину и схватил ее сзади за поднятую руку и вывернул ее на себя.
Мачеха ловко вывернулась и стукнула мальчика по голени острым носом сапога. Олег присел от боли и выпустил руку женщины.
– Вика! – закричал он. – Беги!
Девочка дернулась и попятилась назад.
– Нет! – крикнул Симаков. – Не туда!
Но было уже поздно. Вика упала в яму. Ту самую, из которой они так долго вылазили. Дождь полил сильнее, будто с неба просто плескали из большой емкости.
Молодая женщина подбежала к яме и с жутким смехом принялась сталкивать туда землю с холмика, что находился рядом. Она сначала сыпала горстями мокрую землю, а потом просто двигала ее ногой.
Олег подбежал к мачехе Кати, достал брошку из кармана и прицепил ее на юбку, видневшуюся из-под плаща.
– Ой, – обратился Симаков к женщине. – Смотрите! Что это у вас?
Мачеха Кати посмотрела туда, куда показывал мальчик и взвизгнула от страха.
– Убери ее быстро! – в ужасе крикнула она. – Отцепи!
Молодая женщина трясла свою юбку, пытаясь стряхнуть брошку. Но у нее ничего не получалось, потому что Олег крепко прикрепил ее.
Пока мачеха Кати кружилась, Симаков помог выбраться Вике из ямы. Пришлось снова применить ту технику, которой они уже пользовались. Но сил у девочки было меньше и она несколько раз скатилась вниз.
Но все-таки мальчик вытащил ее, но очень осторожно, потому что земля была такой скользкой, что мальчик боялся сам туда свалиться. Этого никак нельзя было допустить. Если мачеха увидит это, то она не упустит возможности закопать заживо двоих детей так мешающих ей жить.
Наконец, Вика оказалась наверху. Дождь продолжал лить. Можно было бы сказать еще сильнее, но он и без того не утихал. Изредко сверкали молнии и громыхал гром.
Молодая женщина хваталась за сердце и временами ребятам казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Но этого не случалось.
– Главное, не подходить к ней сейчас, – сказал Олег, придерживая девочку под руку. – пусть сама помучается. Может, и дотронется.
Дети продолжали стоять, поглядывая на мучения мачехи.
– Ну что вы стоите, как истуканы, – неожиданно обратилась она к ним. – Снимите с меня эту гадость.
– У вас что, собственных рук нет? – сказал Олег.
– Может, вам и сапоги почистить? – добавила Вика.
– Изверги. Как вы можете смотреть на то, как человек страдает? – спросила она, посмотрев на ребят таким злобным взглядом, что они готовы были сквозь землю провалиться.
– Еще неизвестно, кто больше изверг, – крикнула Вика. – Вы когда Катю убивали, много о человеколюбии думали?
– Она просто мешала мне нормально жить. И вообще, непутевая была. Но теперь ее нет. А я живая, и умирать не могу. Не хочу.
– Мы вас и не убиваем, – удивился Олег таким словам женщины.
– Вы способствуете убийству. Это она хочет моей смерти.
– Вы же сами сказали, что она мертва, так что ничего сделать вам не может, – ухватилась за слова Вика.
– Да. Она уже на том свете. И ничто не заставит меня прикоснуться к этой проклятой брошке. Ничто! Слышите. Вам не удастся со мной справиться!
И в этот момент случилось непонятное, но ужасное. С могилы Кати Сумароковой стал падать большой деревянный крест. Он сначала опускался медленно, но потом с силой грохнулся рядом с женщиной. Она его не видела и при очередном повороте спотыкнулась об него и упала. Рука ее при этом коснулась брошки.
Молодая женщина сидела на мокрой земле и бездумно смотрела, как рука касается брошки. Но ничего не происходило больше. Видимо, что-то для себя решив, женщина решительно схватила брошку и стала отстегивать ее от юбки.