Звёздный Меч, стр. 8
Стены зала вручную расписаны батальными и жанровыми сценами, по которым можно изучать историю колонизации, основания и освоения королевства, наречённого именем легендарного Волшебного Меча. История бурная, нескучная. Не последнюю роль в древнем периоде сыграли всяческие спецслужбы и спецназы различных дворянских кланов, а в период новой истории – королевская полиция, состоящая из СБ, Личной Гвардии и Криминальной Стражи. Стержнем же новейшего периода являлось противоборство двух Идей – власти Толпы и власти Личности… И вот, похоже, вскоре должны быть окончательно расставлены все двоеточия над «ё»…
Переглянувшись, Парочка встаёт и удаляется из мозаичного зала. «Хм… Доброго базара…», – хмыкнув, ворчит Мальчик, и Девочка, не понимая, по поводу чего, вопросительно смотрит на него. «Книга Лесной Матери гласит: история Вселенной есмь сплошь торговая война», – отвечает он.
И вновь туннели и залы, уровни и переходы, металлические решётчатые настилы и лестницы, лифты и комнаты, комнаты, комнаты. Всюду жизнь. Интриги, упования, шёпот по углам… почему-то постоянно: совокупляющиеся в укромным местечках служанки и солдаты… иногда слуги и солдаты… иногда служанки и солдатки… В какой-то изрядно зарешёченной каморке вдруг: дикой наружности громадного росту мужичище, голый по пояс, со зловещей тату во всю грудь, спит прямо на полу. Татуировка – ухмыляющийся череп и скрещенные кости. Древний как мир символ. «Пираты – тоже торговцы, только с другими методами… – угрюмо комментирует Бой. Одним движением руки он разрывает сетевой коммуникационный шлейф, обвитый вокруг головы волосатого чудовища и скрывающийся в потолке. Промывка мозгов пресекается на середине процесса. – Пусть лучше сдохнет, чем станет законопослушным гражданином…»
И они скользят дальше. Девочке вдруг, ни к селу ни к городу, является в голову мысль о том, что примерно так могла бы проникать повсюду Душечка – причём наяву. К примеру, таможенную досмотровую на космобазе пройти никем не замеченной…
Тити скрывала и будет скрывать от Экипажа истинную степень своей паранормальности, понимает Девочка. Танью Т называли «телепаткой» больше в шутку, а она ведь – более чем всерьёз именно такова. И могла бы выйти с «Папы» на Танжер-Бету, элементарно внушив таможенникам, что её – просто-напросто НЕТ.
«Как нас – сейчас», – улыбается Девочка и выбрасывает мысль из головы, сосредотачиваясь на продолжающемся изучении быта смешанной расы потомков землян и местных аборигенов.
Конечно, в таком призрачном способе перемещения имеются свои недостатки. К примеру, если тебя не замечают, ты никогда не испытаешь того, что испытываешь наяву, входя в наполненное мужчинами помещение. Входишь, переполненная предвкушением момента, когда очередной самец начнёт хвостом, как тигр, лупить от вожделения… А интересно, могут ли призраки «служанки» и «солдата» заняться тем же, чем занимаются вовсю их материальные прототипы из местного персонала?..
«Ох, о чём это я?!», – спохватывается Девочка и… просыпается.
Проснувшись в горячем поту, Номи вспоминает подробности сна, подозрительно похожего на явь, и в голове её вдруг возникают слова древней, не всегда понятной, но щемящей сердце песни:
«…как-нибудь, где-нибудь, с кем-нибудь, / Разговаривая ни о чём, / На два шага левее чуть-чуть, / Отойди, и чужое увидишь плечо…»
23: «Королевская охота»
Анг-платформа со светло-голубым днищем неторопливо ползла в непосредственной близости от пышных древесных крон бугристого «одеяла». Именно таким виделся с высоты воистину титанический лес Ти Рэкса.
Средство передвижения было модифицировано и, судя по обмолвке милорда, то ли технологически, то ли магически защищено от обнаружения с орбиты. Взгляды снизу смертельной опасности не представляли, поэтому достаточным средством камуфляжа являлась окраска, позволяющая «слиться» с небом.
На платформе восседали: царственный и воинственный Абдурахман-Янычар, Анджей-Перебор, патологически самоуглублённый, и от того кажущийся чуточку не в себе (это если о самом себе – отстранённо), и шумный, неугомонный, не в меру колоритный Эзекиль-проводник.
Хотя – какой там «проводник»! Надзиратель! Планету этот старикан изучил, конечно, как свою мозолистую пятерню, но, подозреваю, специфика работы это самое доскональное знание и предполагала. Эзекиль очень старался походить на дурачка, однако пристально и внимательно наблюдал за своими подопечными…
В общем, укрепился я в мнении: не проводник он. Шпион, пся крев. Служба Безопасности! Не знаю: дореволюционной ли закалки кадр, а может, милорд Стюарт учредил свою собственную СБ, реставрационную… Не знаю. Но, видать, специалист не самого низкого пошиба. Дядюшка-милорд во мне племянничка-наследника не признал, как нами коварно планировалось, и блестящий план накрылся дубовой шайкой, однако…
Однако факт остаётся фактом: камушек-то у меня! Вот он, на цепочке болтается. В наличии имеется… Или – это я при камушке имеюсь-болтаюсь?…
Для подавляющего же большинства я официально оставался цесаревичем. И вот что в итоге получилось: «зрители» спектакля одного актёра, коим являлся я, цену за «билеты» подняли выше крыши. Они не могли не согласиться с неким, в воздухе витающим, всеобщим мнением… За цесаревичем, мол, глаз да глаз нужен!
Ведь столько сил, столько времени на добывание наследника ушло! Это раз. Милорд же слежку за мной, как за обладателем драгоценной (мягко выражаясь) каменюки, учредил. Это два. То есть, с какой стороны ни подойди, не мог оставаться я без надзора. Ни в коем случае.
Пускай «дядюшка» мой и объявил во всеуслышанье, что племянник (то бишь я) ради вящей конспирации «магическим способом» принял облик… э-э-э, несколько далёкий от облика «типичного представителя династии Стюартов». Ведь даже для монархов справедливо древнее: «на бога надейся, сам не плошай»…
Пожелание поближе познакомиться со «штабной» планетой реставраторов Ти Рэкс, случайно высказанное мною, было воспринято здешними аристократами-роялистами с воодушевлением. Как же! Будущий король свои заповедные охотничьи владения осмотреть желает, в королевской охоте, столь обожаемой августейшими особами всех времён и народов, поучаствовать.
К тому же – горячее желание принять участие в предстоящем «сафари» и Абдур высказал. Один из десятки героев-избавителей, отыскавших наследника и вернувших его в распростёртые объятия Реставрационного Совета. Янычар возжелал темперамент свой необузданный потешить. А может, августейшая кровь о себе дала знать? Всё-таки джиддский принц, хоть и младший.
Я поначалу возмутился варварским обычаям убивать животину во имя потакания первобытным, кровожадным инстинктам. Однако милорд одарил меня таким ледяным взглядом, что все природолюбивые аргументы тотчас показались никчемными, недостойными даже внимания, а традиции королевской охоты – лучшими и достойнейшими из традиций. Единственным актом протеста, который я смог себе позволить, явился мой категорический отказ вооружиться. Если я и отправлюсь на сафари, то – исключительно экологически чистым. Никак иначе.
Секрет взгляда милорда был прост: это был взгляд господина. Таких вот монстров властных акырцам добывать надобно, а не сопливых принцев Джонни и быдловатых Боев-ковбоев. Конечно, не стоило исключать из расклада и камушек ещё один, тот, что сосуществует с милордом в энергетическом симбиозе. Но явственно чувствовалось: не в нём суть. В самом милорде.
Из вооружения августейшим (и примазавшимся к ним) особам полагалось исключительно пулевое. Это придавало охоте особую ауру. Недвусмысленно намекало: не стоит, ребятки, расслабляться. Пулевое оружие это вам не импульсный разрядник, и не лучемёт, – тут надобно стрелять уметь. Посему риск присутствует. Среди завров, знаете ли, хищники случаются. Даже – преобладают. Странно, конечно, как это сочеталось с возобладавшим мнением, что цесаревича необходимо хранить пуще зеницы ока. Видимо, право особы королевской крови на охоту – священно… Интересно, не придётся ли мне выполнять ещё и действия, обеспечивающие реализацию права первой ночи?!