Слуга двух хозяев, стр. 7
Панталоне. Обедать будет он дома?
Труффальдино. Кажется, да…
Панталоне. Ну, вот вам кошелек со ста дукатами, отдайте ему, когда он вернется. Я ждать не могу, у меня дела. До свиданья. (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ СЕМНАДЦАТОЕ
Труффальдино, потом Флориндо.
Труффальдино. Скажите-ка… Послушайте… Только его и видели! Даже не сказал, которому из моих хозяев я должен отдать деньги.
Флориндо. Ну, как? Нашел Паскуале?
Труффальдино. Нет, синьор, Паскуале я не нашел, зато нашел человека, который дал мне кошелек со ста дукатами.
Флориндо. Со ста дукатами? Для чего?
Труффальдино. Скажите по правде, синьор хозяин, вы ниоткуда не ждете денег?
Флориндо. Как же! Я предъявил уже вексель одному купцу.
Труффальдино. Ну, так, стало быть, это ваши денежки.
Флориндо. А что сказал тебе тот, кто передал их?
Труффальдино. Велел передать их моему хозяину.
Флориндо. Ну, значит, мне. Разве не я твой хозяин? Какое же тут сомнение?
Труффальдино (в сторону). О другом-то хозяине ему невдомек!
Флориндо. Разве ты не знаешь, кто тебе дал деньги?
Труффальдино. Не знаю. Как будто и видал его раньше, да только не помню хорошенько.
Флориндо. Очевидно, это тот купец, которому я рекомендован.
Труффальдино. Наверно, это тот самый!
Флориндо. Не забудь же о Паскуале.
Труффальдино. После обеда я его разыщу.
Флориндо. Пойдем же поторопим с обедом. (Входит в гостиницу.) Труффальдино. Пойдемте, пойдемте. Хорошо, что на этот раз я не промахнулся. Отдал кошелек кому нужно. (Входит в гостиницу.)
ЯВЛЕНИЕ ВОСЕМНАДЦАТОЕ
Комната в доме Панталоне. Панталоне и Клариче, потом Смеральдина.
Панталоне. Это дело решенное: синьор Федериго станет вашим мужем. Я дал слово, и я не ребенок.
Клариче. Вы, синьор отец, вольны мной распоряжаться, но это, простите, тиранство!
Панталоне. Когда синьор Федериго просил вашей руки, я сказал вам об этом, и вы не ответили отказом. Тогда и надо было говорить, а теперь поздно.
Клариче. Покорность и почтение к вам отняли тогда у меня язык.
Панталоне. Так пусть покорность и почтение сделают то же самое и теперь.
Клариче. Не могу я, синьор отец!
Панталоне. Не можете? Почему это?
Клариче. Я ни за что не пойду за Федериго.
Панталоне. Так он вам не нравится?
Клариче. Видеть его не могу!
Панталоне. Хотите, я научу вас, как сделать, чтобы он вам понравился?
Клариче. Как, синьор отец?
Панталоне. Позабудьте синьера Сильвио – и увидите, что другой начнет вам нравиться.
Клариче. Сильвио завладел моей душой, а после того как вы дали согласие, я привязалась к нему еще больше.
Панталоне (в сторону). Право, мне жаль ее. (Громко.) Ничего, стерпится – слюбится!
Клариче. Не могу я сделать над своим сердцем такого насилия!
Панталоне. Нужно сделать, заставьте себя!
Смеральдина (входит). Синьор хозяин, синьор Федериго желает засвидетельствовать вам свое почтение.
Панталоне. Просим, милости просим.
Клариче (плачет). Ох! Какая мука!
Смеральдина. Что с вами, синьора? Вы плачете? Право же, это совсем напрасно. Посмотрите, какой красавчик этот синьор Федериго! Если б мне такое счастье, я бы не плакала, нет! Я бы смеялась во все горло. (Уходит.)
Панталоне. Полно, дочка, не надо, чтобы видели твои слезы.
Клариче. Что делать, если у меня сердце разрывается?
ЯВЛЕНИЕ ДЕВЯТНАДЦАТОЕ
Те же и Беатриче.
Беатриче. Мое почтение, синьор Панталоне.
Панталоне. Приветствую вас. Получили ли вы кошелек со ста дукатами?
Беатриче. Я? Нет.
Панталоне. А я час назад передал его вашему слуге. Вы ведь мне сказали, что он человек надежный.
Беатриче. Конечно! Ничего плохого не случится. Я его еще не видел; он передаст мне деньги, когда я вернусь домой. (Тихо, к Панталоне.) Что с синьорой Клариче? Отчего она плачет?
Панталоне (тихо, к Беатриче). Дорогой синьор Федериго, простите ее. Известие о вашей смерти совсем ее потрясло. Со временем, надеюсь, все уладится.
Беатриче (тихо). Вот что, синьор Панталоне, оставьте нас на минуту вдвоем, быть может, мне удастся уговорить ее.
Панталоне. Хорошо, синьор, я оставлю вас. (В сторону.) Надо все испробовать. (Громко.) Дочь моя, подожди немного, я сейчас вернусь. Побудь с женихом. (Тихо, к Клариче.) Только будь умницей. (Уходит.)
ЯВЛЕНИЕ ДВАДЦАТОЕ
Беатриче и Клариче.
Беатриче. Ну-с, синьора Клариче…
Клариче. Отойдите от меня и не смейте со мной заговаривать.
Беатриче. Нельзя быть такой суровой с будущим мужем.
Клариче. Если меня насильно отдадут за вас, вы получите мою руку, но не сердце.
Беатриче. Вы сердитесь на меня, но надеюсь, что мне удастся смягчить вас.
Клариче. Я буду всегда вас ненавидеть.
Беатриче. Если бы вы меня знали, вы бы так не говорили.
Клариче. Я вас достаточно узнала. Вы разрушили мой душевный покой!
Беатриче. Но у меня есть способ вас утешить.
Клариче. Ошибаетесь. Никто, кроме Сильвио, не может утешить меня.
Беатриче. Разумеется, того утешения, какого вы ждете от Сильвио, я вам дать не могу, но я могу способствовать вашему счастью.
Клариче. Видно, вам недостаточно, синьор, того, что я говорю с вами с такой непозволительной резкостью, вы все продолжаете меня мучить!
Беатриче (в сторону). Жаль бедную девушку. Не могу видеть, как она страдает.
Клариче (в сторону). Страсть сделала меня смелой, дерзкой, грубой.
Беатриче. Синьора Клариче, мне нужно открыть вам тайну.
Клариче. Не обещаю хранить ее. Лучше не доверяйтесь мне.
Беатриче. Ваша суровость мешает мне сделать вас счастливой.
Клариче. Вы можете сделать меня только несчастной.
Беатриче. Ошибаетесь! Чтобы убедить вас, я буду говорить откровенно. Если вы не хотите меня, то и мне вы ни к чему. Если вы обещали свою руку другому, то и мое сердце тоже отдано.
Клариче. Вот теперь вы начинаете мне нравиться.
Беатриче. Разве я не говорил вам, что у меня есть способ вас утешить?
Клариче. Ах, я боюсь, что вы надо мной издеваетесь.
Беатриче. Нет, синьора, я не притворяюсь. Я говорю положа руку на сердце; и если вы, вопреки тому, что только что сказали, сохраните тайну, я вам доверю нечто, от чего ваше сердце успокоится сразу.
Клариче. Клянусь, что не раскрою рта.
Беатриче. Я не Федериго Распони, а Беатриче, его сестра.
Клариче. О! Что вы такое говорите! Вы – женщина?
Беатриче. Да, женщина. Сами посудите – могла ли я стремиться к браку с вами?
Клариче. А ваш брат? Что с ним?
Беатриче. Увы! Он действительно погиб от удара шпаги. Виновником его смерти считают моего возлюбленного, которого я теперь, в переодетом виде, разыскиваю. Во имя святых законов дружбы и любви умоляю: не выдавайте меня! Сознаю, что неосторожно с моей стороны доверить вам такую тайну, но делаю это по многим причинам: во-первых, мне тяжело было видеть ваше страдание, во-вторых, вы мне показались девушкой, способной хранить тайну; наконец, ваш Сильвио грозил мне, а я не хочу, чтобы из-за вас он впутал меня в какую-нибудь историю.