Повелитель мух, стр. 33
– Ты чего?
– Да так. Зуб шатается просто.
Хрюша подтянул ноги.
– Ты уже ничего, Хрюш?
– Я-то думал, они за рогом пришли.
Ральф затрусил по бледному берегу и вспрыгнул на площадку. На сиденье главного мирно мерцал рог. Ральф постоял, посмотрел и вернулся к Хрюше.
– Рог они оставили.
– Я знаю. Они не за рогом приходили. Они за другим. Ральф! Что же мне делать?
Уже в отдаленье, по береговой луке, трое трусили в сторону замка. Они держались ближе к воде, от леса подальше. То вдруг принимались тихонько петь, то вдруг кувыркались колесом вдоль светящейся кромки. Вождь ровно трусил впереди, наслаждаясь победой; он был теперь настоящий вождь; и он на бегу пронзал воздух копьем. В левой руке у него болтались Хрюшины разбитые очки.
Глава одиннадцатая
ЗАМОК
В недолгой рассветной прохладе все четверо собрались возле черного пятна, на месте костра, и Ральф стоял на коленках и дул на золу. Серый, перистый пепел взлетал от его стараний, но не появлялось ни искорки.
Близнецы смотрели тревожно, Хрюша с отрешенным лицом сидел за блестящей стеною своей близорукости. Ральф дул, пока у него не зазвенело в ушах от натуги, но вот первый утренний бриз, отбив у него работу, засыпал ему глаза пеплом. Ральф отпрянул, выругался, вытер слезы.
– Все без толку.
Эрик смотрел на него сверху вниз из-под маски запекшейся крови. Хрюша повернул в сторону Ральфа пустой взгляд:
– Конечно, без толку, Ральф. Мы без огня теперь.
Ральф придвинул лицо поближе к Хрюшиному:
– Ну, а так-то ты меня видишь?
– Чуть-чуть.
Глаз Ральфа снова спрятался за вздутой щекой.
– Они, отобрали у нас огонь…
Его голос сорвался от бешенства:
– Украли!
– Вот они какие, – сказал Хрюша. – Я из-за них слепой. Понимаешь? Вот он, Джек Меридью. Ты созови собрание, Ральф, нам надо решить, что делать.
– Самих себя созывать?
– Раз больше нет никого. Сэм, дай-ка я за тебя ухвачусь.
Они пошли к площадке.
– Ты протруби в рог, – сказал Хрюша. – Ты изо всех сил протруби.
В лесу зашлось эхо. Взмыли птицы, голося над верхушками, как в то давнее-давнее первое утро. Берег по обе стороны площадки был пуст. Несколько малышей шли от укрытий. Ральф сел на отполированный ствол, трое стали рядом.
Он кивнул, Эрик и Сэм сели справа. Ральф сунул рог в руки Хрюше. Хрюша стоял и моргал, бережно держа сверкающую раковину.
– Ну, что же ты – говори.
– Я только одно хочу сказать. Я теперь ничего не вижу, и пускай мне отдадут мои очки. На нашем острове ужасные вещи делаются. Я за тебя голосовал, Ральф, я тебя выбирал главным. Ну а он, он все это делает. Так что ты выступи, Ральф, и чего-нибудь нам скажи. А то…
Хрюша оборвал свою речь и всхлипнул. Он сел, и Ральф взял у него рог.
– Обыкновенный костер. Неужели так это трудно? Правда же? Просто сигнал, чтобы нас спасли. Мы что – дикари или кто мы?! И вот теперь нет сигнала. Мимо может пройти корабль. Помните, он тогда на охоту ушел и костер погас, а мимо прошел корабль? И они еще думают, он настоящий вождь. Ну, а потом, потом было… И это ведь тоже из-за него. Не он бы – никогда бы этого не было. А теперь вот Хрюша не видит ничего, приходят, крадут… – У Ральфа дрожал голос. – …Ночью пришли, в темноте, и украли у нас огонь. Взяли и украли. Мы бы и так им дали огня, если б они попросили. А они украли, и теперь сигнала нет, и нас никогда не спасут. Понимаете? Мы бы сами им дали огня, а они взяли и украли. Я…
Он неловко запнулся. Мысли опять застилал этот занавес. Хрюша вытягивал руки за рогом.
– Ральф, что ты делать-то будешь? Это все слова одни, а ведь надо решать. Я не могу без очок.
– Дай подумать. Может, пойти к ним, как мы раньше были – причесаться, помыться? Мы же правда не дикари и насчет спасенья не игра какая-то…
Он прижал пальцем вспухшую щеку и глянул на близнецов.
– Немножко приведем себя в порядок и двинемся…
– Копья возьмем, – сказал Сэм. – У Хрюша пусть тоже.
– Ага. Вдруг пригодятся.
– Рог не у тебя!
Хрюша поднял раковину.
– Если хочете, можете копья брать, а я не буду! Что за радость? Меня все равно как собаку придется вести. Ладно, посмейтесь. Очень смешно. То-то тут все время смеются. А что выходит? Что взрослые скажут? Саймона – убили.
А того малыша, с отметиной… Видел его кто? Хоть раз с тех пор, когда…
– Хрюша! Минуточку!..
– У меня рог. Нет, я лично пойду прямо к Джеку Меридью и все ему выложу.
– Тебе не поздоровится.
– Да что он мне еще-то, теперь-то уж сделает? Я скажу ему что к чему. Я понесу рог, можно, а, Ральф? Я покажу ему кое-что, чего ему не хватает.
Хрюша умолк, переждал мгновенье, оглядел неясные пятна лиц. Тень былых вытоптавших траву собраний прислушивалась к его речи.
– Я пойду к нему с рогом в руках. Я подниму рог. Я скажу ему – так, мол, и так, скажу, ты, конечно, сильней меня, у тебя нету астмы. И ты видишь прекрасно, скажу, ты обоими глазами видишь. Но я у тебя не прошу мои очки, я у тебя их не клянчу. И я не стану тебя упрашивать, мол, будь человеком.
Потому что неважно, сильный ты или нет, а честность есть честность! Так что отдавай мне мои очки, скажу, ты обязан отдать!
Хрюша закончил. Он был весь красный и дрожал. Сунул рог Ральфу, будто хотел поскорей от него отделаться, и вытер слезы. Тихий зеленый свет обливал их, рог лежал у Ральфа в ногах, белый и хрупкий. Единственная капелька, протекшая между Хрюшиных пальцев, звездой горела на сияющем выгибе.
Ральф наконец выпрямился и откинул волосы со лба.
– Ладно. То есть попробуй, если хочешь. Мы тоже пойдем.
– Он же раскрашенный будет, – сомневался Сэм. – Знаете сами, какой он будет…
– Не очень-то он нас испугался…
– Если он взбесится, мы не обрадуемся…
Ральф хмуро глянул на Сэма. Ему смутно вспоминалось что-то, что Саймон говорил тогда, среди скал.
– Глупостей не болтай, – сказал он. И тут же прибавил:
– Значит, мы идем.
Он протянул рог Хрюше, и тот вспыхнул, на сей раз от гордости.
– На, ты понесешь.
– Когда мы выступим, я его понесу… – Хрюша искал еще слов, чтоб выразить свою пламенную готовность стойко пронести рог через все невзгоды и трудности. – …Я с удовольствием, Ральф. Хоть меня самого же вести придется.
Ральф снова положил рог на блестящий ствол.
– Сначала надо поесть, а уж потом отправимся.
Они пошли к разоренным фруктовым деревьям. Хрюше помогли добраться до еды, и он искал ее ощупью. Пока ели, Ральф обдумывал план.
– Пойдем, как мы раньше были. Помоемся…
Сэм заглотал сочную мякоть и воспротивился.
– Мы же купаемся каждый день!
Ральф оглядел троих – чумазых, жалких, вздохнул:
– Надо бы волосы причесать. Только уж очень они у нас длинные.
– У меня в шалаше гольфы остались, – сказал Эрик. – Можно их на голову надеть, шапочки будут такие.
– Лучше чего-нибудь найдем, – сказал Хрюша, – и волосы вам сзади завяжем.
– Ну да, как у девчонок!
– Зачем? И вовсе не так.
– Ладно, пойдем как есть, – сказал Ральф. – Они тоже не лучше.
Эрик вытянул руку, преграждая им путь.
– Они же раскрашены будут. Сами знаете…
Все закивали. Они хорошо понимали, какое чувство дикости и свободы дарила защитная краска.
– Ну и что? А мы не будем раскрашены, – сказал Ральф. – Потому что мы-то не дикари.
Близнецы переглянулись.
– А все-таки, может…
Ральф крикнул:
– Никакой краски!..
И опять он умолк, ловя ускользающую мысль.
– Дым, – сказал он. – Нам нужен дым…
Он яростно глянул на близнецов:
– Дым, я говорю. Нам нельзя без дыма!..
Было тихо, и только ныли надсадно пчелы. Потом Хрюша осторожно заговорил.
– Ну да. Дым ведь – сигнал, и без дыма нас никогда не спасут.
– Сам знаю! – крикнул Ральф. – Он отдернул руку от Хрюши. – то же, по-твоему, я…
– Просто я сказал, чего ты всегда говоришь, – заторопился Хрюша. – Просто мне вдруг показалось…