Стражи цитадели, стр. 52

— Люси!

— Да. Эта самая женщина. Я видел ее там несколько раз.

— Ничего удивительного, что Люси сказала…

— Сказала? Разве она не была немой?

Капитан наклонился ко мне настолько, что его брови слились в одну.

— Она могла объясняться знаками и рисунками. Она не умела ни читать, ни писать, но рисовала замечательно. Я всегда ее понимал.

— Не сомневаюсь. И что же она рассказала о вашей тете?

— Она не хотела разговаривать о Сейри и с тех пор, как та приехала, не выходила из комнаты, так что я решил, что она ее боится.

— Ваша тетушка затаила страшную ненависть, направленную на тех, кто призвал ее к ответу за преступления, включая всех причастных к ее заключению. Спросите ее обо мне и сами увидите. Не думаю, что она отличает таких, как ваш отец и я, — тех, кто был облечен властью и нес ответственность перед королем и законом, от таких, как Люси, — тех, кто невольно оказался вовлечен в события.

— Люси была лучше всех в целом мире.

— Несомненно. Вы должны быть очень осторожны, когда ваша тетя поблизости. Честно говоря… увидев это, я склонен остаться с вами этой ночью. С завтрашнего дня она уже не сможет причинить вам вред. Я привез прекрасную новость, которая обеспечит ваше будущее и передаст вас под личную защиту короля Эварда.

— А можете вы забрать отсюда Сейри прямо сейчас? Пусть король спросит с нее за убийство Люси!

— К несчастью, это невозможно. Она каким-то образом способна отводить глаза королю, и я не уверен, что он станет с ней связываться, пока мы не докажем ее преступление. Он не поверит, что она убийца.

— А что, если у нее есть кто-то, кто мог бы сделать это за нее?

Капитан Дарзид вскинул черные брови:

— Что вы имеете в виду?

— Я видел вчера с ней двух незнакомцев, они прятались в саду. Что, если они помогли ей в этом деле?

— Как они выглядели, эти двое?

— Один — низкорослый, странный, у него сильный голос. Он был в рясе, как у монаха, только белой. Другой был выше и моложе, и…

Дарзид вцепился мне в руку и сказал:

— Это очень важно, мальчик мой. Имена. Вы слышали какие-нибудь имена?

Имена. Тут была одна странность. Сейри и старик называли молодого разными именами.

— Я не слышал, как зовут старика. Но другой… Они звали его Динатейль, или что-то в этом роде, и…

— Д'Натель? Так его звали?

— Да, но я не вполне уверен, его ли это имя, потому что они называли его еще и по-другому.

— Как?

— Кейрон.

— Кейрон!

Нечасто удается сказать взрослому то, что он совсем не ожидает услышать, но сейчас случилось именно это. Он подскочил как ужаленный.

— Вы уверены?

— Они называли мужчину обоими именами, так что я не знаю, какое правильное. Старик сказал, что он именно тот, кто убил папу.

— О да. Это совершенно точно. Но имена… Если, правда… Дассин, коварный ублюдок, так долго укрывал Д'Нателя. Что он мог сделать? — Капитан лишь наполовину обращался ко мне. — Что еще было сказано? Они знали, что вы их слышите?

— Я прятался. Они говорили о многом, чего я не понял.

— Не сомневаюсь. Какие занятные возможности… крайне занятные… и весьма опасные. Все может измениться.

Он взглянул на меня совсем иначе, чем прежде.

— Похоже, вам грозит смертельная опасность, ваша светлость. Думаю, вам нужно немедленно покинуть это место.

— Но как же мама и ребенок?

— Д'Нателя они не заботят. Ему нужны вы.

— Из-за мести? Это месть Сейри?

— Да, конечно. Это месть Сейри. Все очень сложно. Эти двое не обычные люди, даже для чародеев. — Он привлек меня к себе и обнял за плечи. — Вы должны отправиться со мной. Я отвезу вас туда, где вы будете в безопасности. Там вы расскажете мне все, что слышали, а я смогу объяснить вам некоторые вещи. Мы ведь не дадим этим грязным убийцам уйти безнаказанными, не так ли?

Мне не нравился Дарзид. Мне не хотелось находиться рядом с ним, когда он думал о чародействе. Он знал о друзьях Сейри, кем они были. Но ночь уже близилась к концу, и мне пора было уезжать. Он мог отвезти меня дальше, чем я смог бы добраться один. Я просто должен сбежать от него прежде, чем он поймет, кто я. Я посмотрел на Люси, лежащую в луже крови, и решил, что лучше отправлюсь с папиным другом, у которого есть меч, чем останусь с теми, кто сделал с ней такое.

Итак, мы вместе выскользнули из дома в самый глухой час. Дарзид посадил меня на огромного черного коня позади себя, и мы выехали в ясную, морозную ночь. Казалось, мы скакали целую вечность, я боялся, что отморожу руки, держась за пояс Дарзида, но, в конце концов, заснул. Во сне я видел волка, воющего на полную луну, что освещала холодным бледным светом заснеженные холмы.

ГЛАВА 18

Я мало что помню о бегстве с капитаном Дарзидом. Я цеплялся за его пояс и боролся с сонливостью, пока мы ехали сквозь холодную ночь. Казалось невероятным, что я продержался так долго и что лошадь скакала дни напролет без отдыха, но, когда мы разбили лагерь где-то на дальней стороне склона Серран, в нескольких днях пути от Комигора, я не мог вспомнить других остановок.

Нас остановила погода. Спустившись с перевала, мы продвигались на север, и тут снег и ветер принялись так свирепствовать, что конь отказался идти дальше. Даже кнут капитана не помог. Зарывшись лицом в его спину от мороза, я мог слышать проклятия, глухо отдававшиеся в его ребрах:

— Погибель на эту погоду, этот мир и всех ленивых, хнычущих тварей!

Мы спешились на прогалине; окоченевший, я сидел в отупении на поваленном дереве, пока Дарзид разводил огонь.

— Садитесь ближе, — позвал он, ногой подкатив к огню бревно и кивнув в его сторону, — незачем мерзнуть. Погодка не ахти, но, глядишь, и нашим преследователям достанется.

— Преследователям?

— Ваша мать, разумеется, разослала поисковые группы. Убийцы вашего отца и няни, скорее всего, тоже среди них. Но мы неплохо оторвались.

Кто-нибудь может подумать, что, раз уж меня все время смаривало верхом на лошади, к привалу я должен был оказаться бодрым, однако вышло не так. Скалы, небо, деревья — все расплывалось перед глазами, и мой рассудок, казалось, соскальзывал со всего, на чем я пытался сосредоточиться. Это беспокоило меня, потому что слишком легко было допустить промах и показать Дарзиду, что я и есть та самая угроза, от которой он пытается меня защитить. Капитан дал мне два одеяла, чтобы завернуться в них. Ветер выл, а ступни и ладони оставались ледяными даже так близко к огню.

Пока я блуждал на грани сна и яви, капитан Дарзид разговаривал сам с собой.

— Допускают ли они? Судьба вознаградила нас за терпение… Надо спешить. Они будут наступать нам на пятки. Проверка на отцовство даст ответ… Вечная ночь, вернуться бы домой, вернуть принадлежащее мне!

Каким-то образом все это смешалось со снами о странном старике из бабушкиного сада и о том, что он сказал Сейри в тот день. Я снова и снова повторял про себя его слова.

Затем настало утро. Снег ослепительно сверкал на солнце, небо ярко синело, ветер совсем утих. Я еще сильнее замерз, несмотря даже на кружку горячего вина, которую всунул мне в руку капитан.

— Пора ехать, молодой господин, — сказал он.

— Куда мы едем?

— В безопасное место. У меня есть друзья — могущественные друзья, — чья крепость стоит в землях, далеких от Лейрана. Вы будете в безопасности там, даже от столь опасных врагов, как ваши. Там вы сможете вырасти сильным и обдумать свою месть.

— Месть? — Голова все еще оставалась тяжелой и туго соображала.

— За убийство вашего отца и друга, няньки. Я слышал вашу клятву отомстить за них. Мне казалось, ваше слово столь же нерушимо, как слово вашего отца… но, конечно, вы еще так молоды. Возможно, я переоценил.

Он поднял мой подбородок затянутой в черную перчатку рукой и уставился мне в глаза…

Люси раскачивалась в кресле, улыбаясь и радостно ожидая меня. Она протянула руку, но не ко мне. Удивление на ее лице сменилось испугом, потому что пальцы, сжавшие ее руку, не отпускали ее. Человек, не бывший мной, поднял кинжал — серебряный кинжал, блеснувший в свете лампы так ярко, что трудно было разглядеть что-то, кроме гарды с выгравированным на ней гербом. Лезвие вонзалось в Люси, пока кровь не залила все вокруг. Она пыталась кричать и бороться с человеком, сжимавшим кинжал, но убийца был слишком силен. Она плакала и прижимала руку к переднику, пытаясь остановить кровь. Не-я схватил другое ее запястье и полоснул и его, а потом удерживал Люси в кресле, пока она не перестала биться. Потом уже я перенес ее на постель, но, снова взглянув ей в лицо, увидел, что это не Люси, а папа. Он лежал на полу в огромном зале, полном тумана и огня, но не яркого, а темного и холодного, и кровь текла из ужасной раны в животе. Прежде чем я смог сказать ему, как мне жаль, что я зло, его глаза расширились и вспыхнули страхом. Он содрогнулся, из его рта вытекла струйка крови. Мертв. На полу рядом с ним валялся меч с тем же гербом, что я видел на кинжале, убившем Люси. Темное пламя вспыхнуло в моей голове и заполонило ее всю…