Легионер, стр. 45

И тут он услышал грохот взрыва. Естественно, он был сильно приглушен расстоянием и толстыми стенами узилища, и тем не менее Рей мог побиться об заклад на что угодно и с кем угодно, что это именно взрыв, притом большой мощности. Скорее всего, кто-то пустил в ход армейский гранатомет.

– Что это? – трагическим шепотом спросил испуганный Пеха, тоже прекративший свои экзерсисы по методу великого Станиславского, о котором он не имел ни малейшего понятия.

– Стреляют, – философски ответил Рей.

Выстрелы, последовавшие сразу после взрыва, были едва слышны, но у Рея уже имелся определенный опыт по этой части, поэтому он сразу определил, что дом окружен, и что стрельба ведется из автоматического оружия.

Кто это? – думал сбитый с толку Рей. Менты? Или конкуренты бандитов, которые поймали в свои сети его и Пеху?

Поди знай…

– Кто? – снова задал вопрос Пеха, который вдруг задрожал как осиновый лист – так, что зацокали зубы.

Наверное, у него было сильно развито воображение.

– Какая разница, – ответил Рей. – Если это милиция, то мне точно каюк. С тюрьмы, судя по всему, я уже не выйду. Но в этом случае хоть ты, возможно, спасешься, и то хорошо. А если братва, тогда читай молитву с прошением, чтобы тебя взяли в рай нектар и амброзию по тарелочкам раскладывать да по бокалам разливать.

– П-почему? С к-какой стати? – заикаясь от волнения, спросил Пеха.

– А с той, что если это разборка, нас тоже отправят вперед ногами за компанию с Мясником и другими.

– Мы-то им зачем!?

– Затем, что имеем глаза, уши, и, самое главное, длинный язык. Свидетелей в таких делах живыми не оставляют.

– Спасибо, утешил… – горестно всхлипнул Пеха.

– Пожалуйста.

На какое-то время они умолкли, с тревогой прислушиваясь к событиям наверху. А они явно происходили весьма бурно. Автоматы тарахтели, почти не умолкая, затем прогремел еще один взрыв, и послышались крики.

– Дело близится к концу, – заметил Рей, усиленно ворочая мозгами.

Он понимал, что нужно предпринять нечто неординарное. Но что именно?

– Ты думаешь? – Пеха топтался, рядом, переступая с ноги на ногу и шумно вздыхая.

Пеха уже немного оправился от обуревающих его дурных предчувствий и несколько приободрился.

– Тут и думать особо нечего, – сказал Рей. – Бой идет, как я понял, лишь возле ворот. Там очень неплохая позиция. А позади дома уже все стихло. Значит, тыл оголен, и победа соловьев-разбойников (или кто они там) не за горами.

– Мы пропали… – тоскливо молвил Пеха.

– Dum spiro, spero.

– Не понял… Что ты сказал?

– Пока дышу, надеюсь. Это латынь, Пеха. Древние римляне были мудрыми людьми. Правда, и они в конце концов дали маху, развалив свое государство, но так получилось не от большой учености, а от того, что правящий класс погряз в роскоши, разврате и лени. Что очень напоминает нашу недавнюю и нынешнюю историю. Тебе так не кажется?

– Мне не нужно читать тут лекции по обществоведению, – огрызнулся Пеха. – Ты лучше придумай, как нам сделать отсюда ноги.

– Чего проще, – невесело осклабился в темноте Рей. – Нужно лишь дождаться пока победители спустятся в подвал. И тогда мы без особых затруднений вознесемся на небеса.

– Тебе все хахоньки! – обиделся Пеха. – Эх, мне бы сейчас к Мусе… и детишкам… – произнес он тоскливо.

– Перед большой опасностью, которая может закончиться смертью, всегда так.

– Ты о чем?

– Вспоминаешь все свои прегрешения и ошибки и усиленно каешься.

– Ты серьезно? – дрогнувшим голосом спросил Пеха.

– Абсолютно. Это я к тому, что нечего хоронить себя раньше времени и вспоминать всуе свою бывшую супругу. Такие воспоминания точно не к добру. Ты еще тещу вспомни. По твоим рассказам, она сущий крокодил.

– А что мне остается!? – с надрывом воскликнул Пеха.

– Нам. Не тебе одному, а нам, Пеха. Я вот, например, совершенно не чувствую необходимости предаваться экскурсам в свое прошлое. А это значит, что моя интуиция не чувствует приближения чего-то страшного и неотвратимого.

– Может, она ошибается?

– Не исключено. Но до сих пор интуиция меня не подводила. Поэтому мне хочется верить, что вся эта катавасия закончится со счетом один ноль в нашу пользу.

– И что нам нужно сделать для этого?

– Доиграть свою постановку до конца. Теперь нам требуется изобразить эффектный финал. Притом сценарий финала будем дописывать по ходу действия. Понял?

– Приблизительно.

– Это меня радует. А пока замри и слушай.

Шум боя наверху продолжался еще минут пять, а затем громыхнула очередная граната и наступила тревожная тишина. И Рей, и Пеха стояли возле двери, едва дыша – прислушивались.

– Никого, – наконец не очень уверенно, но с надеждой, прошептал Пеха.

– Не может такого быть, – понял его мысль Рей. – Весь этот сыр-бор со стрельбой и шумовыми эффектами затеян вовсе не для тренировки. Если нападавшие победили (а, похоже, так оно и есть), то они просто обязаны обыскать дом от подвала до чердака.

– Зачем? – слабо пискнул вмиг расстроившийся Пеха.

– Хотя бы для того, чтобы ни в коем случае не упустить ни одного змея подколодного из этого гнезда, – ответил Рей. – Это аксиома для таких операций, Пеха, – добавил он не без рисовки.

– А ты откуда знаешь?

– Книжки всякие читаю, – отрезал Рей, мысленно выругав себя за ненужную фанаберию. – И в кино хожу.

– Ну да, ты у нас шибко грамотный… – В голосе Пехи прозвучала злая ирония.

Рей хотел еще что-то сказать, но тут громыхнул засов, и они услышали, что дверь в подвал отворилась.

Глава 17

Вошли двое, судя по звуку шагов. На ногах у них явно были не легкие гражданские туфли, а тяжелые ботинки армейского образца. «Спецназ?» – мельком подумал Рей. И озадачился – с таким противником особо не повоюешь, тем более без оружия. Сомнут в два счета.

Наверное, те же мысли мелькнули и в голове Пехи, который изображал связанного невольника, потому что он нервно заерзал. Скрючившись и держа руки за спиной, несчастный Пеха лежал в дальнем углу каморки, обильно потея от дурных предчувствий.

– Никого… – пробасил один из вошедших.

– И где теперь нам искать этого козла? – задал риторический вопрос второй.

Этот был хриплоголосый; наверное, парнишка много курит, подумал Рей, услыхав, как он прокашлялся. Интересно, о каком «козле» идет речь? Ассоциировать себя с этим рогатым парнокопытным ему почему-то не хотелось.

– Не знаю. Пусть об этом начальство думает. Мы свое дело сделали. Хорошо, что целы остались.

– Ага. Мой «броник» поймал два свинца. Попади пули чуть выше – и мне хана.

– Добил?

– А что мне его, суку, к прокурору тащить? Сам знаешь, хенде хох [9] некогда было кричать.

Неужели, все-таки, ОМОН, мелькнула мысль в голове Рей, когда он услышал о прокуроре. Не лучше ли сдаться безо всякого скандала?

Об этом подумал и Пеха. Он снова зашевелился и едва слышно шепнул:

– Может, не надо, а?

– Ц-с-с!… – потревоженной змеей прошипел Рей. – Жить хочешь?

Он уже принял решение, окончательное и бесповоротное.

– Спрашиваешь…

– Тогда замри и жди. Работаем, как договорились. Не дрейфь, все будет о`кей.

– У-у… – тихо простонал безутешный Пеха и мысленно приготовился к худшему.

Тем временем шаги приближались. Судя по репликам, подвал обследовал обладатель баса. Второй – хриплоголосый – остался у лестницы; наверное, держал под прицелом вход в подвал.

«Грамотно работают…», – не без досады отдал им должное Рей. Похоже, их совместные с Пехой шансы – выскочить сухими из воды – близки к нулю при таком раскладе. «Где ты, Госпожа Удача!?» – взмолился Рей.

Наверное, ветреная Госпожа услышала его зов. Шаги затихли, и послышался басовитый голос:

– Ни хрена здесь нет. Кроме вина.

– Это намек? – Хриплоголосый коротко хохотнул.

– Ну так… сам понимаешь.