Гюро, стр. 12

Дворник забрал сухой хлеб, мама завернула в газету грязную косынку, и они двинулись дальше. Гюро побежала вместе с ними, но у двери котельной дворник сказал:

- А теперь, Гюро, погуляй на улице, я не люблю, когда сюда заходят дети.

Он открыл дверь, Гюро услыхала зловещий гул и увидела множество труб. В глубине котельной стояла какая-то огромная штука - это была нефтяная форсунка, она-то и гудела так страшно. В котельной было очень тепло. Гюро вспомнила, на что всё это похоже. Однажды она с папой и мамой плыла на пароходе. Папа спустился с нею вниз и показал ей машинное отделение, там так же стучала машина и тоже было очень тепло. И хотя дом никуда не плыл, а стоял на месте, котельная была как бы его машинным отделением.

- Отсюда поступает горячая вода во все трубы и краны, - сказала мама. - Вспомни об этом, когда вы с Тюлинькой будете мыть посуду.

- Не ходи туда, - попросила Гюро, - там опасно, а у тебя есть ребёнок.

- Мы будем очень осторожны, - пообещала мама. - Мне необходимо изучить, как там всё устроено. Ты сможешь узнать Тюлинькин балкон?

- Да, если она будет там стоять и махать красным платком.

- Вот и хорошо. Как только она проснётся, она повесит на балкон этот платок. Когда увидишь его, поднимись к ней.

И мама с дворником скрылись в котельной, а Гюро осталась одна. Детей на улице ещё не было.

- Обещай не выбегать на дорогу! - крикнула мама, выглянув из двери котельной. - Там много автомобилей, это опасно.

- Обещаю, - ответила Гюро.

Она и не собиралась никуда уходить, она стояла у двери котельной и, словно часовой, охраняла и котельную и маму.

Рядом с дверью на асфальте были начерчены "классики" и валялся удобный плоский камешек.

Гюро начала прыгать. Иногда она чуть-чуть плутовала, но когда играешь сама с собой, это не запрещается.

- Я знаю, что это не честно, - говорила она, - но так мне интересней.

Потом она достала из своего рюкзачка Вальдемара и Кристину и стала играть вместе с ними. Один раз она прыгала за себя, другой - за Вальдемара, а третий - за Кристину. Теперь она перестала плутовать, когда играют втроём, надо играть честно. Она даже чуть-чуть не выиграла, но Кристина обогнала её. Вальдемар же промахнулся, бросая камешек, и пропустил свою очередь. Гюро очень старалась, когда прыгала за Кристину.

- Ты выиграла, Кристина, - сказала она, - теперь нам с Вальдемаром ни за что тебя не догнать.

Ей не хотелось говорить, что последним остался Вальдемар, ведь он мог обидеться.

Неожиданно она услыхала за спиной голоса.

- Смотри, эта девочка прыгает на наших "классиках", хотя не живёт тут!

Гюро обернулась - к ней подошли две сердитые девочки.

- Это наши "классики", - сказала одна из них. - Мы сами хотим играть!

Гюро ничего не ответила, она спрятала в рюкзак Вальдемара и Кристину и отошла в сторону. Уходить совсем она не собиралась, ведь мама была в котельной.

Девочки начали играть. И хотя они не взяли Гюро в игру, они всё время помнили о её присутствии - говорили нарочно громко, чтобы она всё слышала, и поглядывали на неё, желая убедиться, что она на них смотрит.

Вдруг за дверьми котельной раздался страшный грохот.

Створки дверей распахнулись, и оттуда выехал трактор. Он был намного меньше того трактора, на котором маме приходилось работать в Гампетреффе. Но этот маленький, почти игрушечный трактор был очень сильный и тащил за собой прицеп. И как вы думаете, кто вёл его? Конечно, мама!

- Смотри-ка, тётя на тракторе! - сказала одна из девочек.

Немного проехав, мама остановила трактор, но мотор не выключила. Он громко тарахтел, и потому мама только помахала Гюро рукой. А вот дворнику шум не мешал разговаривать.

- Если хочешь, можешь немного прокатиться. Ты, наверно, ещё ни разу не каталась на таком маленьком тракторе? - сказал он, подойдя к Гюро.

Он поднял её на руки и понёс к трактору. Девочки встрепенулись.

- Мы тоже хотим прокатиться хоть разок! - закричали они.

- Ладно, - сказал дворник. - Разрешаю вам всем прокатиться до газона, а потом мы с Эрле будем работать. Нам надо собрать весь железный лом, что тут валяется.

Девочки забрались на трактор, теперь они больше не казались сердитыми. Трактор довёз их до газона и остановился, мама спрыгнула на землю.

- У тебя дело пойдёт, - сказал дворник. - Мне повезло с такой помощницей.

- Разве эта тётя тоже работает дворником? - спросила одна из девочек.

- Да, она мне помогает, - сказал дворник. - Вы её здесь увидите ещё много раз.

- А вы нас ещё прокатите? - спросила та же девочка.

- Возможно, что и прокачу, - ответила мама, - но только не днём, а рано утром. Днём здесь будет столько детей, что, если я начну всех катать, мне будет некогда работать.

И запомните, меня зовут Эрле.

- А нас Анна и Грета, - сказали девочки.

- Мама, у тебя есть мел? - спросила Гюро.

- Зачем тебе мел? - удивилась мама.

- Хочу начертить себе "классики", - ответила Гюро.

- А я видела возле котельной уже начерченные, - сказала мама.

- Это чужие, - объяснила Гюро.

- А ты прыгай на наших, - сказала.девочка, которую звали Анной. - Правда, Грета? Мы можем играть все вместе, так будет даже интереснее.

Сначала Гюро хотела отказаться, но она вспомнила, как папа однажды сказал ей: "Это хорошо, что ты не злопамятна. Злопамятной быть плохо". Да, Гюро была не злопамятной. Она быстро сердилась и быстро забывала обиду. Так было и на этот раз. Гюро кивнула девочкам, и они стали играть втроём.

Гюро не выиграла, она вышла второй, поэтому она сказала:

- Ну вот, Анна первая, а мы с Гретой обе вторые.

- Нет, ты - вторая, а Грета - третья, - поправила её Анна.

- Это всё равно! - сказала Гюро.

- Анна! Анна! Где ты? Пошли скорей, а то я опоздаю на работу! - крикнул женский голос.

- Ой, мне пора в детский сад, - сказала Анна. - Бежим, Грета! Мама нас проводит. До свидания, Гюро!

Они убежали, и Гюро стало очень одиноко. Даже кататься на санках было нельзя, потому что снега уже почти не осталось. Гюро медленно осматривала все балконы. Их было много, и на одном, высоко-высоко, развевался большой красный платок. Это означало, что Гюро может подняться к Тюлиньке. На этот раз она поднималась не на лифте, но мама объяснила ей, сколько пролётов она должна пройти.

А дверь Тюлиньки Гюро узнала по приклеенному к ней рисунку. Она сама его нарисовала. На нём была изображена зелёная лужайка, окаймлённая деревьями, а по лужайке бежал конь. Вернее, не конь, а жеребёнок.

НА ТЕЛЕГРАФЕ

- Гюро, не окажешь ли ты мне одну небольшую услугу? - спросила Тюлинька.

- Конечно, если смогу, - ответила Гюро.

- Тогда поедем со мной в город и пойдём на Телеграф, где я раньше работала. У меня там остались туфли, и мне надо их забрать.

- А маме мы скажем об этом? - спросила Гюро.

- Обязательно, мама всегда должна знать, где мы, - сказала Тюлинька. - И ты посмотришь, как работают телеграфистки.

Гюро, конечно, согласилась.

- Сперва мы зайдём на Телеграф, а потом погуляем по городу и пойдём в пансионат ждать маму, - сказала Тюлинька.

- И ты посмотришь, как мама выкрасила твою комнату, - обрадовалась Гюро.

- Мою бывшую комнату, - поправила её Тюлинька.

Она надела пальто и шляпку, у которой был весёлый, задорный вид, и они отправились в путь. На улице они легко нашли маму по шуму трактора. Увидев их, мама заглушила мотор и спрыгнула на землю.

- Бьёрн уехал в город за шурупами, так что теперь я здесь самая главная, - сказала мама.

- Ты зовёшь его просто Бьёрном? - спросила Гюро.

- Конечно, - ответила мама. - Если люди вместе работают, им проще всего звать друг друга по имени.