Любовь дракона, стр. 17

— О, всемогущие боги! Вы не говорили этого!

— Нет, говорила.

— Моя госпожа, простите меня. Это я во всем виноват. Я не должен был рассказывать вам про Эсилт.

Аврора вздохнула.

— Нет, вы не виноваты. Ведь насмехалась над ним именно я! Еще моя мать говорила, что острый язык доведет меня до беды. — Аврора опять вздохнула. — Жаль только, что все произошло так неожиданно скоро. Я плохо знаю своего мужа. Но совсем не хочу, чтобы он меня возненавидел.

— О спокойствии и выдержке Мэлгвина ходят легенды, — успокаивающим тоном заговорил Элвин. — Но вот Эсилт, — Элвин резко тряхнул головой, — не знаю почему, но Эсилт действует на Мэлгвина как на быка красная тряпка. Только упоминание ее имени заставляет Мэлгвина изменяться в лице, оно становится непроницаемым. Ну а когда ему приходится проводить в ее обществе много времени, то просто теряет самообладание. Не уверен, конечно, но, по-моему, все это имеет какое-то отношение к Дайнас Бренину…

— Дайнас Бренину?

— О да. В этой крепости произошла страшная трагедия. Во время битвы крепость была сожжена. И в огне сгорели все ее защитники.

Глаза Авроры расширились.

— Да, я слышала об этом. Говорят, тогда Мэлгвин сжег заживо всю свою семью.

Элвин медленно покачал головой.

— Не всю семью, конечно. Только брата и мать. Но, понятно, и этого достаточно, чтобы люди распространяли про Мэлгвина самые злые и темные слухи.

— Правда ли, что именно Мэлгвин приказал поджечь крепость?

Элвин задумчиво посмотрел на Аврору. Его карие глаза наполнились болью.

— Да, это правда. Но не забывайте, что шла война. И если бы на месте Мэлгвина оказался его брат Мэлфор, он поступил бы точно так же.

— Но ведь погибла и мать Мэлгвина…

— Да. Хотя Мэлгвин не желал ее смерти. Да и крепость подожгли совсем не для того, чтобы покончить с ее защитниками, а лишь затем, чтобы они вышли из крепости на поле боя и вступили в честную битву. Но так уж получилось, что сгорели женщины и дети.

— Получилось! — с недоверием воскликнула Аврора. — Почему же Мэлгвин, когда отдавал приказ поджечь крепость, не подумал о возможных последствиях? Может, и вправду он такой безжалостный и жестокий, как говорят его враги?

Элвин покачал головой.

— Вот уже много лет Мэлгвин глубоко переживает то, что произошло в Дайнас Бренине. И что бы о нем ни говорили, он совсем не жестокосердный человек. Я-то это точно знаю. Меня самого отправили в дом отца Мэлгвина, когда мне минуло семь лет. И, сколько помню себя, я служу королевской семье. Вся ее жизнь у меня перед глазами. Так вот, в Британии никогда не было лучшего и более справедливого короля, чем Мэлгвин. — Глаза Элвина мягко посмотрели на Аврору. — Дайте Мэлгвину возможность проявить себя во всем своем благородстве, — попросил он Аврору, — и вы убедитесь, что мои слова — чистая правда.

Аврора молчала. Ей говорили, что это чудовище, самый жестокий человек на свете, обуреваемый жаждой власти. Но вот Элвин придерживается другой точки зрения. Да и ее собственный небольшой опыт говорил, что Мэлгвин не так уж и жесток. Она вспомнила, как он ласкал ее в роще. Он действительно может быть нежным и мягким и вызывать к себе такие же ответные чувства. Он постарался сделать все, чтобы ей не было больно, он хотел доставить ей радость. Может ли так поступать варвар? Наверное, нет. Элвин, возможно, прав. Надо дать возможность Мэлгвину показать свое благородство.

Аврора с облегчением вздохнула. Теперь она не опасалась, что Мэлгвин расторгнет их брак. Хотя спустя мгновение поняла, что радоваться еще слишком рано. Если Мэлгвин решил, что более сварливой жены, чем она, на свете не сыщешь, он может, дождавшись появления наследника, бросить ее и уйти к другой, более покладистой женщине. От этой мысли Аврора приуныла. Возможно, Мэлгвин и не тот человек, которого она сама выбрала бы себе в спутники жизни. Как бы то ни было, теперь он ее муж, а она его жена. И она хотела бы стать его королевой, а не просто заложницей, обеспечивающей выполнение ее отцом условий заключенного с Мэлгвином договора.

8

Горные вершины волшебного фиолетового цвета, стремительно взмывающие в небо, околдовали Аврору. Интересно, сможет ли она когда-нибудь назвать Гвинедд своим домом? Эта страна бывает такой разной. Когда здесь ярко светит солнце, все вокруг преображается: в долинах буйствует зелень, переливаются в солнечных лучах стремнины горных потоков, туман из водяных капель окутывает стремительные водопады… Но чаще в Гвинедде бывает пасмурно, и тогда он кажется унылым и всеми покинутым. За шесть дней путешествия они не встретили ни одного города, ни одной деревни. Только изредка попадавшиеся им отдельный крестьянский двор или пастушья хижина свидетельствовали, что здесь все-таки есть живые души — не считая, конечно, орлов и ястребов, парящих высоко в небе.

Она сильно скучала по дому. С той памятной ночи Мэлгвин и близко к ней не подходил, и она уже всерьез беспокоилась, что отныне он всегда будет избегать ее. Элвин в ответ на расспросы грустно посмотрел ей в глаза и сказал, что ему, конечно, неведомы замыслы Мэлгвина, но король отнюдь не безумец, чтобы отвергать такую прекрасную женщину.

Да нет, скорее всего, безумец, с грустью думала Авроpa. Поведение мужа ставило ее в тупик. Было ясно, что Мэлгвин не оставил ее жалобы без внимания и старается сделать все, чтобы путешествие больше не казалось Авроре таким тяжелым. Но почему же он не приходит вечером в шатер? Неужели, произнеся издевательские слова, она навсегда испортила с ним отношения? Или все-таки верно ее предположение, что она всего лишь заложница Мэлгвина и его цель — подчинить ее отца своей воле?

Нет, упрямо думала Аврора, что-то здесь не так. Ведь один раз он уже показал, каким страстным он может быть с ней. Она помнила его ненасытные чувственные поцелуи. Она помнила, как сладостно застонал он, овладев ею…

Но вот сможет ли он быть таким же страстным снова? Конечно, рано или поздно он все равно придет к ней. Если ему нужен наследник от нее — его законной жены. Но Аврора знала, что мужчина совсем не обязательно должен доставлять женщине радость, чтобы оставить в ней свое семя, после чего сам собой появится ребенок. И если Мэлгвин действительно ее возненавидел, то уж он постарается, чтобы их ласки были мимолетными и нечастыми.

Она вздохнула и посмотрела на простиравшуюся внизу долину, по которой двигалось войско. Она надеялась отыскать среди воинов своего мужа. Она постоянно делала это во время путешествия, но украдкой — так, чтобы Элвин ничего не заметил. Сейчас ей повезло, далеко внизу она взглядом отыскала Мэлгвина, отдававшего какие-то приказания воинам, которые переходили вброд небольшую речку. Она не могла ошибиться. Это был именно он — на огромном вороном коне, с длинными темными волосами. Сердце Авроры сжалось, и она сама не знала почему: то ли от страха, то ли от стремления быть рядом с ним…

Она взглянула на Элвина, желая убедиться, что он ничего не заметил: в последнее время она старалась сдерживать на людях свои чувства. Она не хотела, чтобы Мэлгвину рассказали о ее треволнениях, о том, как больно задевает ее нежелание мужа приходить вечером в шатер. Своими переживаниями не хотелось ей волновать и Элвина. Всегда внимательный и деликатный, он с такой теплотой относился к ней. Как было бы замечательно выйти замуж за такого человека, как Элвин! Он бы действительно заботился о ней, с ним можно было бы обсуждать все, что угодно! Нет, печально подумала Аврора, у такого человека вряд ли оказались бы богатство и власть, необходимые для заключения ее отцом выгодного брачного союза с женихом. Так что ее брак с Мэлгвином — судьба, от которой никуда не спрячешься. А если бы она вышла замуж не за Мэлгвина, а за какого-нибудь другого чужеземного вождя — безобразного старика с гнилыми зубами? Лучше бы это было? Возможно, и лучше, усмехнулась про себя Аврора. Во всяком случае, она не переживала бы тогда, что муж игнорирует ее.