Распознавание образов, стр. 16
На самой вершине одинокая скамейка, и Бигенд сидит там, глядя вниз, на Темзу, на сказочные лондонские огоньки, мерцающие сквозь мутную дымку городских испарений.
– Скажите мне «нет», – говорит он, не оглядываясь.
– Что?
– Скажите «нет», откажитесь от моего предложения. Снимите тяжесть с души.
– С удовольствием. Нет.
– Подумайте до утра.
Кейс начинает хмуриться, но вдруг понимает, что в ситуации есть определенный комизм. Бигенд намеренно, чуть ли не застенчиво дает понять: он прекрасно знает, что ведет себя шокирующе. Простой и весьма эффективный обезоруживающий приемчик.
– Что вы будете делать, если я найду автора?
– Еще не знаю.
– Станете его продюсером?
– Сомневаюсь. Люди еще не придумали названия для роли, которую я буду играть. Защитник, устранитель проблем...
Он сидит чуть сгорбившись, подняв плечи фавновского плаща, словно бы вглядываясь в мерцающий Лондон. Но Кейс замечает, что на коленях у него лежит дивиди-плеер. Он снова смотрит фрагмент с поцелуем.
– Вам придется обойтись без моей помощи.
Бигенд отвечает, не поднимая головы:
– Подумайте до утра. Иногда утром все выглядит по-другому. Я хочу, чтобы вы познакомились с одним человеком.
– Повернитесь. – Кейс снимает с него шляпу. – Вот, смотрите!
Она берет шляпу в левую руку, средний и указательный пальцы ложатся в углубление. Легким движением надевает ее, потом сбивает чуть набекрень, хлопнув по полям.
– Вот так. – Она смотрит на него, подбоченясь. – А снимать надо вот так. – Она показывает. – А то вы похожи на городского старпёра, который не может залезть на лошадь без стремянки.
Она возвращает ему шляпу. Бигенд нахлобучивает ее, отклоняется назад, смотрит из-под полей:
– Спасибо.
Кейс поворачивается в сторону города.
– А теперь отвезите меня домой. Я устала.
Перед дверью квартиры она встает на цыпочки и убеждается, что черный волосок марки «Кейс Поллард», наклеенный на дверную щель посредством плевка той же марки, никуда не делся. Потом находит в папке пудреницу, которой почти никогда не пользуется. Пальцы по пути задевают холодную сталь киберцилиндра. Опустившись на колени, она подставляет зеркальце и видит непотревоженный слой пудры на нижней половине дверной ручки.
Спасибо, мистер Бонд!
8
Водяной знак
Убедившись, что остальные, внутренние ловушки тоже не сработали, Кейс будит компьютер и проверяет почту.
Два письма: от Дэмиена и от Капюшончика.
Она начинает с Дэмиена.
Привет из оттаявшего сердца сталинградских болот – от вороны, все еще не утратившей белизны, несмотря на комариные укусы и недельную щетину! Чтобы слиться с местной стаей, надо пить так, как я еще не скоро научусь. Место для съемок здесь просто улетное. Не помню, успел ли рассказать тебе перед отъездом: тема моего фильма – черная археология. Это такой постсоветский летний ритуал. Каждый год в гнилые комариные леса съезжается долбанутая русская молодежь с лопатами. Едут со всей страны, но больше всего из-под Ленинграда. Во время войны здесь была одна из самых жестоких, грандиозных и продолжительных битв. Все изрезано окопами, линия фронта многократно перемещалась взад-вперед, поэтому останки залегают слоями. Когда начинаешь копать, натыкаешься сначала на немецкий слой, потом идет русский, потом опять немецкий. В основном, конечно, кости: темно-серые обломки, плавающие в илистой липкой грязи, которая зимой замерзает, как камень. Грязь, если я правильно понял, анаэробная. Плоть, конечно, сгнивает (и слава богу), однако кости и предметы сохраняются идеально, и это привлекает черных археологов. Часы, ордена, оружие всех видов. Вчера один парнишка откопал нераспечатанную бутылку водки. Правда, пить ее не стали, испугались, что может быть отравлена. Визуально – просто нет слов! Пьяные бритоголовые копатели, пирамиды серых костей, вещи, которые они извлекают из-под земли... Хотя работать очень непросто. С одной стороны, мы должны постоянно пить, иначе нас побьют и изгонят, как чужаков. Такая здесь атмосфера. С другой стороны, нужна относительная трезвость ума, чтобы удерживать в руках камеру и не забывать менять батарейки. Поэтому я так долго не писал. Работа, водка, работа, водка... И так 24 часа в сутки. Поначалу я думал, что это будет разведывательная поездка, а по-настоящему снимать начнем следующим летом. Но теперь мне ясно, что это чушь. Во-первых, такой уровень безумия вряд ли повторится – даже здесь, в России. Второй раз в эту речку уже не войти. А во-вторых, если я отсюда уеду, то уже никогда не вернусь, ни за какие коврижки. Мик (наш ирландский оператор) подхватил хронический кашель. Боится, что это неизлечимая форма туберкулеза. Другой оператор, малютка Брайан, в порядке культурного обмена напился с копателями в дрова, после чего уснул в канаве. А проснувшись, обнаружил на плече огромную свежую татуировку на кинжально-паучью тему, выколотую, судя по всему, при помощи ржавого гвоздя. Другой бы на его месте заработал нервный срыв, но Брайан австралиец, рост два метра, этим его не проймешь. Умывшись, он пошел разбираться, разыскал злосчастного художника и сломал ему челюсть. Теперь опухоль на плече сошла, а Брайан ходит в полосатой безрукавке, пользуясь неоспоримым и всеобщим уважением. Мы с ним считаем, что Мик просто нытик и баба, и никакого туберкулеза у него нет. Правда, близко к нему не подходим – на всякий случай. А что у тебя? Как дела? Поливаешь мои цветы и кормишь рыбок? Не обижают тебя рекламные онанисты из Сохо? Я сейчас отдал бы левую ступню за пять минут в горячем душе. Думаю, у меня завелись лобковые вши – и это после того, как я обрил голову, чтобы не подцепить каких-нибудь паразитов! Малютка Брайан каждый раз перед сном покрывает себе яйца бесцветным лаком для ногтей. Утверждает, что это отпугивает насекомых. Но я-то знаю правду! Ему просто нравится это делать, потому что он скрытый гомик и эстетствующий мазохист.
Ладно, целую. До скорого! Дэмиен.
P. S. Если кто еще не понял: от поездки я в полном восторге!!! Еще никогда в жизни я не был так счастлив.
Кейс открывает письмо Капюшончика.
Пока народ истекает слюнями по поводу «поцелуя», как впоследствии несомненно назовут № 135, мы с Мусаши, взяв молитвенники, гордо удалились в виртуальную глушь. Не знаю, следишь ли ты за Ф:Ф:Ф в промежутках между попытками заработать денежку на то, что некоторые люди самоуверенно называют «жизнь», но форум буквально сошел с ума из-за номера 135, причем это помешательство, судя по всему, затяжное. Ты уже слышала про Си-эн-эн?
Нет, она ничего не слышала.
Сообщаю – на тот случай, если ты была в коме (счастливица): вчера они показали слегка сокращенную запись 135-го в вечернем выпуске, и теперь все сайты планеты наводнены мычащими стадами завороженных новичков-фрагментщиков.
Кейс делает паузу, чтобы это переварить. Если номер 135 показали вчера по Си-эн-эн, то Бигенд не мог об этом не знать. Однако он ни словом не обмолвился. Почему? Возможно, хотел, чтобы она обнаружила сама, уже после разговора. Надеялся, что проявление столь глобального интереса к фрагментам склонит чашу весов в пользу его предложения? Если так, то она вынуждена признать: он не ошибся в расчетах. При одной мысли, что фотография таинственного автора будет напечатана во всех газетах, ее передергивает.
В силу этой, а также ряда других причин я временно забросил Ф:Ф:Ф, превратившийся за последние два дня в исключительно зловонное место благодаря псевдофилософским миазмам толстухи М.А., и прицепился по интернету к сенсэю Деррилу на предмет дальнейшего изучения кандзи, начатого мною во время недавнего визита в Калифорнию.
Деррил, он же Мусаши – это калифорнийский фрагментщик, свободно говорящий по-японски. Японские сайты, посвященные фрагментам, – предмет пристального и восхищенного интереса Капюшончика. Используя Мусаши в качестве переводчика, он периодически отправляется туда на разведку, всякий раз публикуя результаты своих рейдов на Ф:Ф:Ф. Кейс поначалу тоже пробовала пройтись по некоторым адресам, но скоро поняла, что это пустая трата времени. Страницы, сделанные на кандзи (таких оказалось большинство), не поддавались машинному переводу, а редкие исключения, использовавшие кану, в интерпретации автопереводчика напоминали бред стеснительного матерщинника, к речи которого применили устаревший цензурный фильтр для ненормативной лексики в ранних мультфильмах, когда буквы в нехороших словах заменяли звездочками и другими специальными символами.