А может, это любовь?, стр. 48

Габриэль показала себе под ноги, где валялся сброшенный со стола аппарат. Джо схватил пиджак, наплечную кобуру и вернулся в столовую. Одной рукой он подобрал с пола телефон, нажал большим пальцем на кнопку соединения и набрал семь цифр.

— Это Шанахан, — сказал он, кладя кобуру и пиджак на стол. — Да, мой пейджер был у меня в машине… Ну что я могу сказать? Я только что обнаружил, что телефонная трубка снята с рычага. — Он засунул рубашку в брюки и потянулся к пиджаку. — Черт возьми, не может быть! Еще даже нет двенадцати! — Зажав телефонную трубку между ухом и плечом, он просунул руки в рукава. — Когда это было?.. Выезжаю, — сказал он и бросил трубку на рычаг. — Проклятие!

— Что случилось?

Он взглянул на Габриэль, потом сел на деревянный стул и надел носки.

— Черт, только этого мне и не хватало!

— Да в чем дело?

Джо закрыл лицо руками и потер лоб, как будто у него сильно стянуло кожу.

— Черт возьми, — вздохнул он и уронил руки, — Картер и Шелкрофт изменили время встречи. Их арестовали пятнадцать минут назад. Диспетчер пытался со мной связаться, но не смог. — Он встал и сунул ноги в ботинки.

— О Господи!

Схватив свою кобуру, он метнулся к двери.

— Без меня ни с кем не разговаривай! — бросил он через плечо, прокричал еще несколько проклятий и выбежал из ее дома, даже не попрощавшись.

Глава 15

Джо крутанул руль и резко развернул свою машину посреди улицы, на которой жила Габриэль. Когда правая шина соскочила с бордюрного камня, он сорвал с пояса антиникотиновый пластырь и выбросил его в окно. Он насадил на нос солнечные очки, пошарил в отделении для перчаток и, нащупав там пачку «Мальборо», вытянул губами сигарету и прикурил от зажигалки «Зиппо». К лобовому стеклу потянулось облачко дыма. Он сделал еще одну долгую затяжку. Придется как-то объяснять новую вмятину на «шевроле». Вмятину точно по размеру его ноги. Он с удовольствием дал бы пинка под зад самому себе, но, увы, такой акробатический этюд ему не под силу.

Самый важный арест в его жизни, а он его пропустил! Пропустил, потому что занимался сексом со своей тайной осведомительницей. Правда, в этот момент она не сообщала ему никаких тайных сведений, но факт оставался фактом: он был на службе, а диспетчер не мог с ним связаться. 0 предвидел множество вопросов. Ответов, во всяком случае вразумительных, у него не было. А вопросы могли быть, к примеру, такие: «Где тебя черти носили, Шанахан?»

И что ему на это сказать? «Понимаете, капитан, поскольку арест предполагался не раньше трех часов, я думал, что у меня есть уйма времени, чтобы переспать со своей осведомительницей». Джо почесал лоб и сделал еще одну затяжку. «У нее такое роскошное тело, что, поимев ее один раз, я вошел в азарт, и мы занялись этим снова. И это было так чудесно, что я чуть не потерял сознание. А потом, капитан, я мылся в душе, а Габриэль Бридлав намыливала меня и терла мне спинку». Да, если он в этом признается, то его разжалуют в охранники.

Джо выпустил еще одно облачко дыма, которое наполнило салон машины. Оставалось только надеяться, что никто не узнает о его связи с Габриэль. У него самого не было ни малейшего желания объявлять об этом во всеуслышание. Но Габриэль могла сказать правду, и тогда он влип. Когда дело дойдет до суда, адвокат Кевина засыплет его вопросами типа: «А правда ли, детектив Шанахан, что у вас были сексуальные отношения с вашей осведомительницей, деловой партнершей моего клиента? И не является ли ваше рвение, направленное против моего клиента, обычной ревностью?»

Ну что ж, придется идти в ночные сторожа… Через пятнадцать минут, выкурив еще одну сигарету, Джо поставил «шевроле» на стоянку перед полицейским участком. Он сжал кулаки и сунул их в карманы брюк, сдерживая гнев. Первый, с кем он столкнулся в коридоре, был капитан Лучетти.

— Где тебя черти носили? — рявкнул Лучетти, впрочем, не очень злобно. Капитан выглядел лет на десять моложе, чем вчера, и улыбался — впервые после кражи картины Хилларда.

— Ты сам знаешь, где я был. — Вчера вечером и сегодня рано утром Джо и второй детектив провели немало часов, тщательно обговаривая каждую деталь, каждый этап полицейского плана. Они продумали свои действия в случае непредвиденных обстоятельств. И этот план был воплощен в жизнь без участия Шанахана! — Я был у мисс Бридлав, предупреждал ее об аресте Картера. Где он?

— И Картер, и Шелкрофт сидят под арестом. Оба молчат, — ответил Лучетти, когда они вновь зашагали по коридору полицейского участка. Последние полторы недели атмосфера в этом здании была мрачной и напряженной. Теперь же все, мимо кого проходил Джо, от детектива до дежурного, улыбались во весь рот. Все опять обрели спокойствие — кроме Джо. Он знал, что ему грозит большой нагоняй.

— Это от тебя пахнет цветами? — спросил Лучетти.

— От меня ничем не пахнет. — Капитан пожал плечами:

— Диспетчер не мог с тобой связаться.

— Да, при мне не было пейджера. — Джо не солгал: его пейджер лежал в кармане брюк, а брюк на нем не было. — Не pнаю, как такое могло случиться.

— Я тоже не знаю. Не знаю, как детектив с девятилетним стажем оказался без средств связи. Когда нам стало известно, что Картер изменил время встречи, а с тобой нет контакта, мы выслали в салон на Тринадцатой улице патрульнуго бригаду. Офицер доложил, что стучал и в переднюю, и в заднюю двери, но ему никто не открыл.

— Меня там не было.

— Мы послали человека к ее дому. Твоя полицейская машина стояла во дворе, но на звонок в дверь никто не отозвался.

Проклятие! Он не слышал никакого звонка. Впрочем, бывают моменты, когда не услышишь даже духовой оркестр, марширующий в двух шагах от твоей голой задницы.

— Наверное, мы отъезжали позавтракать, — на ходу сочинял Джо, — на машине мисс Бридлав.

Когда они вступили в административную часть здания, Лучетти остановился.

— Ты рассказал ей про Картера и после этого у нее не пропал аппетит? Мало того — она села за руль машины?

Настало время сменить тактику. Джо посмотрел капитану в глаза и дал волю тому гневу, что копился у него внутри.

— Ты будешь травить мне душу? Кража картины Хилларда — самое важное событие в отделе по борьбе с имущественными преступлениями, а я не присутствовал при аресте, потому что нянчился с осведомительницей! — Выплеснув ярость, Джо почувствовал облегчение. — Я потратил много сил и времени на это дело — причем часто работал сверхурочно! Мне приходилось каждый день общаться с этим придурком Картером, и я мечтал лично защелкнуть на нем наручники. Я это заслужил! Мне и так паршиво оттого, что я пропустил арест. Так что можешь не колоть меня этим. Хуже мне все равно не станет.

Лучетти качнулся на каблуках.

— Ладно, Шанахан, я оставлю эту тему. Если только она опять не всплывет.

Джо молил Бога, чтобы этого не случилось. Он не мог объяснить свои отношения с Габриэль. Даже самому себе.

— Ты уверен, что от тебя не пахнет, цветами? — спросил Лучетти и втянул носом воздух. — Запах такой, как от сиреневых кустов моей жены.

— От меня ничем не пахнет, черт возьми! — Он знал, что благоухает, как девушка. — Где Картер?

— В третьем боксе, но он молчит. — Джо подошел к комнате для допросов и открыл дверь. Кевин сидел там, одна рука его была пристегнута наручником к столу.

Кевин поднял голову, и один уголок его рта приподнялся в ухмылке.

— Когда один из копов сказал мне, что в «Аномалии» работал тайный полицейский агент, я сразу понял, что это ты. Я знал, что ты неудачник, с первого дня нашей встречи.

Джо прислонился плечом к косяку двери.

— Может быть, я и неудачник, но это не меня поймали на краже картины Моне мистера Хилларда. И это не мой дом доверху набит краденым антиквариатом. И это не мне грозит отсидеть за решеткой тюрьмы штата от пятнадцати до тридцати лет. Так кто из нас больший неудачник?

И без того бледное лицо Кевина стало белее полотна.

— Мой адвокат вытащит меня отсюда.