Фата-Моргана 4 (Фантастические рассказы и повести), стр. 62

5

Когда звезда из сверкающей точки превратилась в огненный шар, Ньюхауз снизил скорость и заперся в рубке, никого к себе не пуская, хотя Хедвиг неоднократно пыталась проникнуть к нему.

Терезина сидела у себя в кресле, стараясь прочесть свою судьбу на стене. Прошедшие десять суток показались ей нестерпимо долгими из-за своей кошмарной монотонности. Если бы не Лоран, развернувшая бурную деятельность и заставившая остальных участвовать в ее начинаниях, то бог знает, что бы могло произойти. Но теперь все молча сидели в креслах и ждали, надеясь, что ни у кого из них нервы не сдадут.

Тишина была как благословение свыше. Раньше у Терезины не было возможности оценить, насколько же бывает прекрасно, когда все молчат. Даже Арсанг со своими монологами был лучше, чем бесконечная болтовня о женских делах, бас Фреда и баритон третьего помощника. Тишина была настолько хороша, что девушка чуть прослезилась.

Удивительно, думала она, что разговоры могут так надоесть, без тишины человечество, скорее всего, давно бы исчезло…

Затем она стала вспоминать годы своего детства, колледж, учебу, те счастливые студенческие времена, когда они могли ночь напролет просидеть, попивая пиво, и проболтать о загадках вселенной, о том незабываемом дне, когда пришло приглашение и ее направили на целый год в Ксенофонский университет на стажировку… Это было вдвойне приятно, ведь она не только получала бесплатную возможность познакомиться с новым миром, но ей в придачу за это удовольствие собирались платить деньги… А теперь? Терезина рассматривала астрономическую статистику с точки зрения теории вероятности. К сожалению, результат не прибавлял оптимизма. Звезда, сверкавшая перед ними, обладала планетами. Был шанс, что одна из них подвергается такому же излучению, как и Земля. Существовала вероятность, что гравитация и природные условия на ней также сходны с земными. Они даже могли отличаться от земных процентов на двадцать. При этом еще оставалась возможность, что на планете есть протоплазма и в атмосфере присутствует кислород. Во всех остальных отношениях вероятность, что им повезет, не превышала пяти процентов. Математические законы, увы, не подчиняются желаниям, и результаты ничего не значат по отдельности. А если их рассматривать в сумме, то выходило, что у них не более двух процентов за то, что планета окажется пригодной для жизни.

Что ж, в случае неудачи им придется продолжить это изнурительное путешествие, и так до тех пор, пока не истощатся припасы… Хотя до этого все сойдут с ума…

«Нет, так думать я не должна», — Терезина сжала зубы и попыталась вспомнить, чему равен корень от двух миллионов четыреста пятидесяти двух тысяч пятьсот двадцати трех…

Лори, сидящая на соседнем кресле, щелкнула пальцами и улыбнулась.

— Хорошо, — прошептала она по-французски.

Час проходил за часом, Терезина, успокоившись, начала засыпать, когда из репродуктора послышался голос Ньюхауза.

— Внимание. Мы приближаемся к планете… Всем оставаться на местах! Ко мне не входить и не мешать. Это опасно. Я управляю шлюпкой, ориентируясь по приборам. Не хочу, чтобы вы строили на этот счет иллюзии, но мне удалось найти планету с природными условиями, близкими к земным…

— Я хочу видеть! — закричала Хедвиг, вылезая из кресла.

— Назад, я приказываю! — закричал Ньюхауз. — Показания некоторых приборов сильно отличаются от положенных. Мне не хотелось бы вас пугать… В общем, поймите, я не пилот, навигационный опыт у меня небольшой, но я все-таки попробую посадить нашу шлюпку.

— Эта планета колонизирована? — шепотом спросил Арсанг. Я не спрашиваю, насколько на ней развита техника, но скажите, вам удалось найти на ней хоть какие-нибудь следы разумной жизни?

— Никаких, — грустно ответил Ньюхауз. — Если бы на планете жили люди, то нейтринодетектор зарегистрировал бы излучение атомных электростанций. На экране также ничего не видно. Никаких следов разумной жизни, одни леса и океан. Я облечу планету по экватору. Но боюсь, что у нас здесь нет никаких шансов обнаружить цивилизацию…

— Только бы приземлиться! — прошептала Терезина. — И выбраться из этой проклятой шлюпки.

— Шлюпка от нас никуда не денется, — напомнила Лори. Если мы здесь ничего не найдем, то сможем основать базу, а затем организовать экспедицию к другим звездам и со временем найти…

— При условии, что шлюпка не развалится при посадке! голос Ньюхауза дрожал от напряжения. — Мне не хотелось бы вас пугать. Но, чем сильнее на нас действует гравитационное поле планеты… тем беспокойнее ведут себя приборы контроля… Возможно, наш противник был коварнее, чем мы ожидали.

— О-о-о! — заплакала Хедвиг.

— Ну, не надо, — стала ее успокаивать Камала. — Как сможет наш пилот сосредоточиться и благополучно посадить нашу шлюпку, если мы не будем доверять ему?

— Нет, я ему полностью доверяю, — пробормотала Хедвиг. Но я никогда не доверяла машинам.

Камала нахмурилась.

— Вы правы, — ответила она. — Способ придания машинам душевного спокойствия до сих пор не обнаружен…

В этот миг снаружи послышался тонкий, пронзительный свист. Затем свист перешел в рев, и Терезина почувствовала, как воздух в кабине нагревается. Спустя еще несколько секунд корпус шлюпки начал вибрировать.

— Знаю, что приземляемся мы паршиво, — сердито заговорил Ньюхауз. — Но главный двигатель вот-вот развалится на куски! Я не в силах справиться с фазировкой!

Затем лодку так тряхнуло, что послышался дружный лязг зубов. Грохот… Запах паленого… и долгожданная тишина.

6

Широкая зеленая долина, где в траве кивали головками цветы, а деревья шептались друг с другом под легким ветерком, тянулась вдоль реки, скрываясь у поросших лесом холмов.

Солнце в голубом небе походило на огромный золотой диск; плывшие куда-то вдаль белые облака придавали небу еще большее очарование. Птицы, словно ярко раскрашенные стрелы, проносились над головами. Там и сям можно было заметить ярко-красных животных с головами, гордо увенчанными рогами.

Терезина глубоко вздохнула:

— Как красиво. Почти как в Висконте.

— Но очень давно, — добавил Фред. — До того, как великое разложение в Европе не перекочевало на запад в Америку, о которой я пою. Я, Фред с Тумбриджа тысяча восемьсот тридцатого, о, пионеры!

— Возможно, что я неправа, — сказала Терезина. — Мне следовало бы быть несчастной и переживать за мать и отца, оставшихся на Земле. — Она покачала головой, и ее волосы заструились в потоках ветра. — Но я счастлива! — Немного подумав, она добавила: — Мне кажется, все дело в чистом воздухе и в возможности ходить по земле.

Они поднялись на холм и увидели под собой блик обшивки спасательной шлюпки. Налюбовавшись окружающим ландшафтом, они стали спускаться и на полпути встретились с Ньюхаузом, торопливо поднимавшимся им навстречу. Волосы на его голове были всклокочены, рубашка была мокрой от пота.

— Что с вами случилось? — спросил космонавт, переводя дыхание. — Я собирался отправить людей на ваши поиски. Я думал, что вы собрались лишь немного побродить в окрестностях.

— Но мы так и сделали, — ответила Терезина, ничего не понимая, — и обнаружили, что очутились в поистине райском уголке. Здешняя природа до неправдоподобия богата и красива. Если лесные плоды съедобны, то мы сможем собрать богатый урожай…

— Они съедобны. Я уже проделал все необходимые анализы, ответил Ньюхауз. — Естественно, перед употреблением придется в отдельности проверять каждый вид; и несомненно, что для правильного питания нам потребуется меню более разнообразное, чем на Земле. Одно несомненно, в биохимическом отношении эта планета — сестра Земли.

Фред с благоговением посмотрел вниз (Боги Гембар Роуд живут в земле).

— Чудо, — после недолгих размышлений сказал он.

Ньюхауз взял Терезину под руку.

— Но вы так долго отсутствовали!