Смертницы, стр. 57

— Теперь, если с тобой что-то случится, это коснется не только тебя. У тебя есть дочь. Есть и другие люди, о которых следует подумать.

— Я решила стать матерью, а не тюремным заключенным.

— Ты жалеешь, что у нас есть ребенок?

Она посмотрела на Реджину. Дочь по-прежнему таращилась на нее широко раскрытыми глазами, как будто понимала каждое слово.

— Нет, конечно, нет. Просто… — Она покачала головой. — Я ведь не только мать. Я — это я. Но я чувствую, что теряю себя, Габриэль. С каждым днем меня становится все меньше. Я исчезаю, как Чеширский Кот в Стране чудес. С каждым днем мне все труднее вспомнить, кем я была. И вот ты приходишь домой и начинаешь отчитывать меня за эту рекламу. А ведь признайся, это блестящая идея. И тогда я думаю: «Ну вот, теперь я окончательно исчезла. Даже мой муж забыл, кто я».

Он подался вперед, прожигая ее своим взглядом.

— Ты знаешь, каково мне было, когда ты оказалась в заложниках? Ты хотя бы представляешь, что я пережил? Ты думаешь, что ты железная. Стоит тебе достать оружие, и ты сразу превратишься в сверхженщину. Но если с тобой что-то случится, Джейн, плохо будет не только тебе. Мне тоже. Ты когда-нибудь думала обо мне?

Она промолчала.

Габриэль засмеялся, но его смех напоминал стон раненого зверя.

— Да, я зануда, все пытаюсь защитить тебя от тебя самой. Но кто-то же должен это сделать, потому что ты — злейший враг самой себе. Ты никогда не оставишь попыток доказать что-то самой себе. Ты все еще остаешься униженной сестренкой Фрэнки Риццоли. Девчонкой. Ты по-прежнему недостойна играть с мальчишками в их игры, и так будет всегда.

Она смотрела на него, возмущенная тем, что он так хорошо ее знает. И что его жестокие слова бьют точно в цель.

— Джейн. — Габриэль потянулся к ней. Она не успела отстраниться, и его ладонь накрыла ее руку — муж явно не собирался ее отпускать. — Тебе не нужно доказывать ничего ни мне, ни Фрэнки, ни кому бы то ни было. Я знаю, тебе сейчас трудно, но ты вернешься к работе даже раньше, чем ты думаешь. А пока дай адреналину успокоиться. Дай мне покоя. Позволь мне насладиться сознанием того, что мои жена и дочь находятся дома в безопасности.

Он не убирал свою ладонь. Джейн смотрела на их сплетенные руки и думала: «Этот человек никогда не дрогнет. Как бы я ни давила на него, он всегда будет моей опорой. Пусть даже я этого не заслуживаю». Медленно их пальцы сомкнулись в молчаливом примирении.

Зазвонил телефон.

Реджина ответила истошным воплем.

— Что ж, — Габриэль вздохнул. — Покой длился недолго. — Покачав головой, он поднялся из-за стола и подошел к телефону.

Джейн уже понесла Реджину в детскую и вдруг услышала, как муж сказал в трубку:

— Вы правы. Не стоит обсуждать это по телефону.

Она тут же насторожилась и обернулась, чтобы увидеть выражение его лица, угадать, почему вдруг его голос опустился до шепота. Но Габриэль стоял лицом к стене, и она видела лишь его напряженную спину.

— Ждем вас, — сказал он и повесил трубку.

— Кто это?

— Маура. Она едет к нам.

31

Маура приехала не одна. Рядом с ней на пороге стоял привлекательный брюнет с аккуратной бородкой.

— Это Питер Лукас, — представила она своего спутника.

Джейн бросила Мауре скептический взгляд.

— Вы привели журналиста?

— Он нам нужен, Джейн.

— С каких это пор нам стали нужны журналисты?

Лукас приветливо махнул рукой.

— Я тоже рад вас видеть, детектив Риццоли, агент Дин. Можно войти?

— Нет, говорить мы будем не здесь, — сказал Габриэль и вместе с Джейн, которая держала на руках Реджину, они вышли в коридор.

— Куда мы идем? — поинтересовался Лукас.

— Следуйте за мной.

Габриэль повел гостей вверх по лестнице, и они оказались на крыше дома. Здесь жильцы разбили настоящий сад из горшечных растений, но городская жара и испарения от асфальта уже начали уничтожать этот оазис. Кусты томатов поникли, а побуревшие стебли ипомеи цеплялись за шпалеру, словно заскорузлые пальцы. Джейн устроила Реджину в детском стульчике под тенью зонтика, и девочка быстро задремала, разомлев от еды и тепла. С террасы открывался вид на крыши соседних домов, где бетонный ландшафт тоже украшали зеленые островки садов.

Лукас, устроившись рядом со спящим ребенком, выложил на стол папку.

— Доктор Айлз посчитала, что вам будет интересно взглянуть на это.

Габриэль раскрыл папку. В ней лежала вырезка из газеты с фотографией улыбающегося мужчины и заголовком: «Рестон. На борту яхты найден труп мужчины. Бизнесмен считался пропавшим без вести со второго января».

— Кто такой этот Чарльз Десмонд? — осведомился Габриэль.

— Человек-загадка. Мало кто знал его по-настоящему, — сказал Лукас. — Собственно, меня именно это и заинтриговало, потому я и занялся его историей. Хотя судмедэксперт предложил весьма удобную версию самоубийства.

— У вас она вызывает сомнения?

— Доказать что-либо невозможно. Десмонд был найден мертвым в ванной комнате своей яхты, которая стояла на якоре у пристани на берегу реки Потомак. Он лежал в ванне с перерезанными запястьями, а в каюте нашли предсмертную записку. Его обнаружили спустя десять суток после наступления смерти. Бюро судмедэкспертизы так и не представило никаких фотографий, но сами можете представить, каково было состояние трупа.

Джейн поморщилась.

— Я даже и представлять не хочу.

— Его предсмертная записка маловразумительна. «Я в депрессии, жизнь достала, больше не могу». Говорят, Десмонд крепко выпивал и находился в разводе в течение пяти лет. Так что причины для депрессии были. Внешне все выглядит гладко и вполне тянет на самоубийство, верно?

— Но вас это, кажется, не убеждает?

— У меня срабатывает чутье. Журналистское шестое чувство подсказывает мне, что в этом деле не все чисто. Посудите сами: богач, владелец яхты, и в течение десяти дней его никто не хватился. Дату его исчезновения — второе января — удалось установить только по парковочному талону, который был прикреплен к его автомобилю, обнаруженному на стоянке возле пристани. Его соседи утверждают, что он часто ездил за границу, поэтому их совершенно не обеспокоило его недельное отсутствие.

— Ездил за границу? — переспросила Джейн. — Зачем?

— Никто мне не ответил на этот вопрос.

— А может, не захотели ответить?

— Вы очень подозрительны, детектив, — улыбнулся Лукас. — Я тоже. Вот почему меня все больше и больше интересовала личность Десмонда. И я стал задаваться вопросом: не кроется ли за его смертью нечто более серьезное? Знаете, ведь история в отеле «Уотергейт» [5] тоже начиналась совсем непримечательно. Обычная кража вылилась в грандиозный скандал.

— Ну, и что особенного вы видите в этой истории?

— Личность убитого, Чарльза Десмонда.

Джейн взглянула на фотографию Десмонда. Приятная улыбка, аккуратно завязанный галстук. Такие фото обычно публикуются в корпоративных отчетах. Должностное лицо, излучающее профессионализм и компетентность.

— Чем больше вопросов я задавал о нем, тем больше интересных фактов всплывало. Чарльз Десмонд никогда не учился в колледже. Он отслужил двадцать лет в армии, по большей части в военной разведке. Спустя пять лет после выхода в отставку он приобретает шикарную яхту и большой дом в Рестоне. Сразу же вопрос: на чем он сколотил столь внушительное состояние?

— В вашей статье говорится, что он работал на компанию «Пирамида Сервисиз», — заметила Джейн. — Что это за компания?

— Меня это тоже заинтересовало. Пришлось покопаться, и вскоре я узнал, что «Пирамида Сервисиз» является дочерним предприятием… угадайте, какой компании?

— Только не говорите, что это «Баллентри», — выдохнула Джейн.

— Угадали, детектив.

Джейн перевела взгляд на мужа.

— Это название всплывает слишком часто, ты не находишь?

— И обратите внимание на дату его исчезновения, — вступила в разговор Маура. — Именно она привлекла мое внимание. Второе января.