Фамильная реликвия, стр. 27

– Разве вы не голодны?

– Не особенно. – Кейт отложила вилку и вытерла губы салфеткой. – Мне просто не хотелось обижать миссис Гудфеллоу.

– Она не обидится. А я сегодня поужинаю за двоих.

– Хорошо, – Кейт благодарно взглянула на Уильяма. – С вашей стороны было очень любезно привезти меня сюда. Завтра я уеду в Лондон поездом. Надеюсь, в Лестершире есть железнодорожная станция?

Не поднимая глаз, Уильям разрезал кусок мяса.

– Есть, но я приглашаю вас провести здесь весь уик-энд.

– Пожалуй, я откажусь от приглашения. Мне хотелось бы еще многое…

– Ну конечно, – чересчур поспешно подтвердил Уильям. – Если хотите, утром я покажу вам фермы.

– Буду рада их увидеть. – Ее глаза блеснули в свете свечей, но бледное лицо выдавало усталость.

– Завтра и вправду должна была состояться ваша свадьба?

– Да, я была уверена в этом еще три недели назад. – Кейт улыбнулась. – Не надо так печально смотреть на меня. Я ни о чем не жалею.

– Правда? – Уильям отложил вилку и взял Кейт за руку, убеждая себя, что этот жест дружеского сочувствия ничего не значит. Жар пронзил его пальцы, быстро распространился по телу и опалил чресла.

Она мягко ответила на пожатие и убрала руку.

– Останьтесь, – прошептал он.

– Не могу. – Кейт судорожно сглотнула и отодвинула стул от стола. – Прошу прощения.

– Не уходите… – Уильям поднялся и шагнул к ней, но Кейт отрицательно покачала головой. Она побледнела.

– Нет. Мне плохо…

Слишком поздно Уильям заметил, каким бескровным стало лицо гостьи. Он едва успел подхватить ее, иначе Кейт повалилась бы на пол.

Глава восьмая

– Какой позор! – простонала Кейт. – Уходите…

– Нет. – Уильям приложил к ее лбу влажный компресс. – Это моя вина.

– Неужели вы отравили меня? – Не открывая глаз, Кейт пыталась подавить подкатывающие к горлу волны тошноты. Сам по себе приступ рвоты ее не радовал. Но рвота в присутствии герцога Торн-креста казалась сущим бедствием.

Он негромко рассмеялся.

– Нет, просто вчера я тоже переболел краткой вспышкой гриппа. Меня тошнило двенадцать часов подряд. Должно быть, я заразил вас.

– Больше ни за что не стану целоваться с вами, – со стоном пообещала Кейт.

– Вы разбили мое сердце, – сокрушенно признался Уильям. – Лежите тихо и постарайтесь расслабиться.

– Который теперь час?

– Почти три часа ночи. Скоро вы уснете.

Иначе останется только покончить жизнь самоубийством, решила Кейт. Уилл помогал ей дойти до ванной и обратно, а когда она совсем ослабела, принес таз. Еще раз смочив компресс в холодной воде, Уильям обтер ее лицо.

– Как приятно! – пробормотала Кейт.

– Спите.

– И вы идите спать.

– Когда вам полегчает, – пообещал он приглушенным успокаивающим голосом.

– Мне уже гораздо лучше, – прошептала Кейт, не открывая глаз. На время она преодолела смущение, забыла о нем и о своем унижении. Завтра она потихоньку выберется отсюда и направится прямиком к станции. Кейт понимала, что теперь не сможет смотреть Уильяму в глаза, и поклялась никому не рассказывать, что случилось во время ее визита в поместье.

– Спите, – повторил он. – Я уйду, когда удостоверюсь, что с вами все в порядке. Не хочу, чтобы вы снова потеряли сознание, упали на мои мраморные полы и что-нибудь себе сломали.

– Боюсь, вам придется сидеть возле меня всю ночь, – вздохнула Кейт. – Что же в этом хорошего?

Последовала краткая пауза.

– О вкусах не спорят, верно?

Кейт не ответила. Повернувшись на бок, она погрузилась в желанный сон. Некоторое время Уильям смотрел на нее, убеждаясь, что худшее уже позади. Он оставил включенным свет в ванной, как следует укрыл Кейт одеялом и на цыпочках вышел из комнаты. Он не считал себя опытной сиделкой – в сущности, до сегодняшнего вечера ему не приходилось ухаживать за больными, ведь в доме, где он рос, не было ни младших братьев или сестер, ни племянников или племянниц. Но Уильяму казалось, что для первого раза он неплохо справился со своей задачей. В конце концов, что еще ему оставалось делать, когда Кейт потеряла сознание?

Не переживи он вчера ночью нечто подобное, наверняка пришел бы в ужас и принялся звонить врачу. Если к утру Кейт не станет лучше, вызвать врача все-таки придется, решил Уильям. Войдя к себе в комнату, он первым делом принял душ и лег, но оставил дверь приоткрытой – на случай, если Кейт понадобится его помощь.

Когда Кейт открыла глаза, солнечный свет потоком вливался в комнату сквозь кружевные шторы. Значит, она все-таки выжила. Тошнота исчезла, а вместе с ней и желание умереть. Кейт попыталась сесть и с радостью обнаружила, что голова ничуть не кружится. В зеркале над старинным туалетным столиком она видела собственное отражение: спутанные волосы, бледная кожа и темные круги под глазами придавали ей вид пациентки лечебницы для душевнобольных. Ее вырвало не просто в присутствии герцога, но и на него – на человека, в которого она почти влюблена! Вот тебе и светлые чувства!

Но самое страшное – наступил день ее несостоявшейся свадьбы. Кейт обхватила голову руками и застонала.

– Мисс, что с вами? – Миссис Гудфеллоу застыла в дверях. – Я принесла вам чаю. Его светлость решил, что вам не помешает подкрепиться.

– А его самого здесь нет?

– Он ушел, но вскоре вернется. – Миссис Гудфеллоу поставила поднос на маленький столик со стеклянной столешницей, стоявший в углу. – Вы еще успеете привести себя в порядок.

– Слава Богу!

Экономка наполнила чашку.

– Что вам положить в чай?

– Только немного сахару, но я справлюсь сама.

– Ни в коем случае! – Миссис Гудфеллоу остановила ее жестом пухлой руки. – Вы останетесь в постели. Нам нечасто случается принимать гостей. Вам уже лучше? Я слышала, у вас была острая вспышка гриппа.

Кейт взяла у нее чашку и отпила чаю. Ей как раз недоставало глотка горячей, сладкой жидкости.

– Я в полном порядке, если не считать легкой слабости.

– Вот и хорошо. Съешьте тост и несколько бисквитов. А вот домашний земляничный джем.

– Большое спасибо вам за все. Я не привыкла к такому баловству.

– Нам приказано обращаться с вами как с королевой, – миссис Гудфеллоу подмигнула Кейт. – Пусть Уилл, то есть его светлость, не думает, что мы не умеем выполнять приказы.

– Вы давно работаете здесь?

– Всю жизнь, и мой муж тоже. А до меня здесь служила моя мать.

– Значит, вы знали Уилла еще ребенком.

– Он был прекрасным мальчиком. – Миссис Гудфеллоу кивнула и протянула Кейт тарелку с тостом. – Съешьте кусочек на пробу.

– Хорошо. – Кейт попробовала свежеиспеченный румяный хлеб и улыбнулась. – Бесподобно! – заявила она. – Правда, мне было бы лучше поголодать…

– Это верно, – согласилась экономка. – Но, чтобы осмотреть Торн-Холл, вам надо набраться сил. Посещение одних ферм займет несколько часов.

– Неужели там так много коров?

– Конечно, но гораздо интереснее смотреть, как делают сыр – правда, он уже не тот, каким был во времена моей бабушки. Вы получите истинное удовольствие. Доедайте тост и скорее ступайте в ванную, пока не вернулся Уильям.

– Отличная мысль!

– За поднос не беспокойтесь, – предупредила миссис Гудфеллоу. – Позднее я пришлю за ним кого-нибудь. – Она вышла и закрыла за собой дверь, а Кейт погрузилась в размышления о том, как привести себя в мало-мальски приличный вид.

– Как вы себя чувствуете? – Уильям пересек холл и остановился у подножия лестницы. Он видел, что Кейт на секунду заколебалась, но затем начала спускаться навстречу ему. Она казалась особенно хрупкой в черном свитере и коричневых облегающих брюках. Брошь выглядывала между воротом белой рубашки и круглым вырезом свитера. Постепенно Уильям привык все время видеть перед собой это злополучное украшение.

– Гораздо лучше, спасибо.

Она по-прежнему была смущена. Уильяму хотелось обнять ее, утешить, как вчера ночью. Он сидел на краю кровати рядом с ней, она таяла в его руках, а он чувствовал себя всесильным.