Фактор вознесения, стр. 68

Облачное прикрытие было как нельзя кстати. При такой почти нулевой видимости воздухолеты Флэттери и шпионы с орбиты не сумеют за ними проследить. Суденышко тряхнуло. Подняв голову, Рико смог разглядеть брюхо дирижаблика во всех подробностях – оно было испещрено беловатыми шрамами от когтей плоскокрылов, Нос «Летучей рыбы» накрепко завяз в его кожистых складках.

Внезапно Рико повалило на пол и стало швырять по всей кабине, как тряпичную куклу: дирижаблик уже летел над сушей, ловко лавируя между скалами. Вскоре болтанка прекратилась. Рико добрался до кресла и выглянул в плазовое окно. Однако все, что ему удалось увидеть, – это необъятное брюхо дирижаблика и выпущенное им облачко голубой пыльцы. Оператор быстро ощупал руки и ноги – целы, потом несколько раз кашлянул – ребра тоже не сломаны. Все в порядке, если не считать синяков да шишек.

– Отлично! – подбодрил он себя. – Все мне советовали: «Держи ее подальше от келпа»… А теперь гляди-ка куда мы добрались!

Рико несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь унять дрожь – безуспешно. Оставалось лишь надеяться, что суденышко будет все так же плавно снижаться. Очень уж не хотелось разбиться в лепешку о скалу, когда до земли рукой подать.

С неба обрушился вечерний дождь и омыл плаз рубки. Рико снова вспомнил об Эльвире, которая боролась со штормом в открытом море, и мысленно пожелал ей удачи. Вот только шансы ее, похоже, равны нулю. Скорее всего, она уже в объятиях своей сестры – келпа.

– Надеюсь, у этого чудовища осталось уже не так много водорода, – прошептал он себе под нос и смело включил освещение кабины и радио.

Пара ламп зажглась, но радио молчало. Рико снова сделал глубокий вдох – и в нос ему ударила вонь гнивших на берегу листьев келпа. Кое-как откашлявшись, он отправился проведать Бена и Кристу.

Мак ждал ответного звонка от охраны, когда его внимание привлекли появившиеся на мониторе данные: в восьмом секторе были зафиксированы многочисленные взрывы, серьезно повредившие келп.

«Он не стал ждать, – подумал Мак. – Флэттери всегда получает то, что хочет, даже если придется выбрать из двух зол большее».

Он был уверен, что где-то там находилась Криста Гэлли. Этим и объяснялся интерес директора к этому сектору. На мониторе высветились сравнительные таблицы состояния изувеченного домашнего келпа и его не пострадавшего дикого синего соседа. Мак еще с Алисой Марш проводил некоторые исследования этого самого большого становища в мире.

«Он научился прятаться от нас, притворяясь таким же домашним, как келпы вокруг него. И при этом он пользуется такими методами, что наша аппаратура не способна пока его отследить».

Но теперь, когда его коснулись последствия бомбежки, он может впасть в буйство. Если он действительно настолько велик, как показывали датчики, то один мог полностью заменить Контроль над течениями.

«Если этот келп на нашей стороне, то Флэттери влип, – подумал Мак. – А если он не с нами, что тогда?»

Но еще больше его занимали мысли о Беатрис. Обычно по прибытии на орбиту она тут же связывалась с ним. Но сегодня почему-то молчала. А когда Мак сам не смог связаться с ней, позвонив в студию, он заподозрил неладное. Прежде Беатрис никогда не отключала личный канал – это было не в ее характере. А буквально через блинк после ухода Спада одной из ведущих внешний обзор видеокамер было зафиксировано, как из шлюза челнока выбросили человеческое тело. Охранники студии тоже не отвечали на вызов.

– Что за чертовщина!

«Сеткомастер» сообщил, что нащупал синий келп и провел его анализ. Синий был абсолютно не поврежден и обладал мощным потенциалом развития. Оказывается, во время взрывов он рефлекторно сумел погасить ударную волну.

«Это новый тип келпа. Он впитал воспоминания всех наших одомашненных келпов и научился их использовать».

Установленные на домашних келпах датчики не пострадали от взрывов, но почему-то на мониторе вместо множества пляшущих кривых, отражающих частоту их колебаний, пульсировала одна-единственная – синего келпа.

С другой стороны, навигационная сетка начала потихоньку восстанавливаться. Лишь небольшой район моря в северо-западном углу сектора никак не реагировал на сигналы, и там ничто не изменялось. Оставалось только надеяться, что ущерб там не слишком велик, как сейчас кажется.

– Ну что ж, – пробормотал Мак. – Похоже, он пока настроен весьма дружелюбно.

Макинтош мечтал, что однажды сумеет найти способ, как с помощью Контроля над течениями натравить келпы на Флэттери. Мак работал в этом направлении со всеми разумными становищами, какие ему удалось обнаружить. Директор слишком далеко зашел. Мак всегда считал, что война действует на человека как очень сильный наркотик, и не хотел, чтобы пандорцы к нему привыкли.

– Я хочу увидеть этот сектор визуально, – отдал он команду монитору сектора. – Думаю, нам удастся их засечь.

Но на экране бурлили грозовые тучи и полностью закрывали сектор. Где-то там, под ними, были Озетт, Лапуш и Гэлли. Если только глубинные бомбы не разнесли их в клочки.

«А студия все не отвечает. Если Спаду не удастся к ним пробиться, придется искать какой-нибудь другой способ вызвать их на разговор».

Под ложечкой противно засосало, и это не имело никакого отношения к невесомости, к которой Мак давно привык. Он приказал себе успокоиться. Точно так же, как в момент стыковки челнока с Беатрис на борту. Только тогда его на мгновение пробрала дрожь. Мак прикинул, сколько человек прилетело этим рейсом. Челнок был рассчитан на тридцать-сорок пассажиров, в зависимости от массы багажа. На сей раз везли ОМП со всей системой жизнеобеспечения, и к нему должно было сопровождать несколько специалистов. Если на борту что-то произошло, то любой участник пролета должен об этом знать.

Про ОМП вспоминать не хотелось. Особенно о том, как Флэттери его раздобыл. Ее звали Алисой, она была женщиной, а не бесполым существом. Но директор быстро привык называть свой новый ОМП «это». Когда-то, еще на «Землянине», именно Мак отвечал за системы жизнеобеспечения ОМП. И теперь его мутило при мысли, что придется вернуться к исполнению этих обязанностей.

– Ладно же, – прошептал он. – Прежде чем до этого дойдет, я успею преподнести Флэттери несколько очень неприятных сюрпризов.

Тихий звонок, извещающий о том, что в поле зрения голокамеры келпа начинает что-то формироваться, отвлек Мака от грустных мыслей. Эту систему слежения он отладил после долгих консультаций с Беатрис. Они надеялись, что однажды благодаря ей смогут увидеть генерируемые келпом образы. Но они и мечтать не смели о том материале, что получили за первые же два месяца работы экспериментальной модели.

Этот келп уже довольно долго вел привольную жизнь, и потому ему было что сказать. Но до сих пор его мысли выражались миганием вспыхивающих разноцветных огоньков и странными звуками. Однако он порой выдавал и ясные, отчетливые образы, связанные с реальными событиями и конкретным временем. Что же до звуков и игры цвета, то это вполне могло быть его «мыслями». Или чем-то другим. Но пока Макинтош был не в состоянии их расшифровать.

Мак оттолкнулся от кресла и перелетел к своему новому детищу – голоэкрану. Невесомость, типичная для всех находившихся слишком близко к оси вращения станции помещений, ему почти не мешала. Все равно выбирать не приходилось – для Контроля над течениями это была идеальная точка. Правда, первое время он чувствовал себя лучше всего в отсеке швартовки челноков – там была хоть какая-то сила тяжести.

Он мог создать нормальное тяготение на всей станции, но тогда пришлось бы ускорить ее обороты, а это в свою очередь сильно затруднило бы наблюдение за планетой. Да и при его габаритах отсутствие веса было предпочтительнее присутствия.

С тех пор, как Мак познакомился с Беатрис Татуш, он стал подумывать о том, чтобы соединить свой кабинет и голостудию прямым коридором.