Биограф Габриэль Витткоп сравнивал творчество писательницы, такое холодное, но всегда манящее, с красивым ядовитым цветком. При жизни Габриэль Витткоп делала то, что считала нужным, писала и говорила, также не подстраиваясь под коммерческую литературу. Книги её можно справедливо отнести к контркультуре, так популярной в последнее время среди любителей подобного творчества. Именно любителей, так как в своих книгах писательница бросает дерзкий вызов не только буржуазным ценностям, но и канонам гуманизма и политкорректности. Даже ушла из жизни Витткоп точно так же, как и относилась к ней – с презрением выпив бокал отравленного ею же вина прямо перед праздником Рождества. В произведениях писательницы словно чувствуется любовь к графу Маркизу де Саду, в чём она, кстати, и признавалась и говорила, что сожалеет, что не жила с ним в одну эпоху...
Биограф Габриэль Витткоп сравнивал творчество писательницы, такое холодное, но всегда манящее, с красивым ядовитым цветком. При жизни Габриэль Витткоп делала то, что считала нужным, писала и говорила, также не подстраиваясь под коммерческую литературу. Книги её можно справедливо отнести к контркультуре, так популярной в последнее время среди любителей подобного творчества. Именно любителей, так как в своих книгах писательница бросает дерзкий вызов не только буржуазным ценностям, но и канонам гуманизма и политкорректности. Даже ушла из жизни Витткоп точно так же, как и относилась к ней – с презрением выпив бокал отравленного ею же вина прямо перед праздником Рождества. В произведениях писательницы словно чувствуется любовь к графу Маркизу де Саду, в чём она, кстати, и признавалась и говорила, что сожалеет, что не жила с ним в одну эпоху...