Автор "Лиэлли". Страница 2

Жаркое солнце нещадно палит своими лучами чудесный, сказочный город Джавахир Абаль. Капризный калиф страны песчаных морей приобретает себе новую игрушку для забавы. Но игрушка не так уж и проста. Кто же кого проучит: калиф ли своего раба, или же раб капризного мальчишку, повелевающего всем в этом райском уголке?

В Заколдованном Замке наступило Рождество. Только вот... Злобное Чудовище его справлять категорически против. Однако Айлад намерен его переубедить... И для этого у него есть много веских аргументов. 

Это обычная легенда. Легенда о любви. Мой вариант греческих мифов. Даже не так. Мой собственный греческий миф.  Почему люди так боятся всего, что не похоже на них, что выходит за рамки обычного? Эта легенда рассказывает о том, что происходит, когда люди бывают слепы. Но как исправить ошибку? Когда Пандора открыла ящик... На землю вырвались все болезни, грехи и пороки, по сей день преследующие людей за любопытство. Но на самом дне ящика осталась...  Надежда.

Милость патриция надо заслужить.

Эмет тупо смотрел на свою руку, наблюдая за тем, как алая кровь мерно капает на дорогой паркет. Он вляпался в дерьмо дальше некуда. Что делать дальше, на кого полагаться, когда против тебя вампиры, демоны, одним словом — нелюди? Те, кому ты не можешь оказать сопротивление. Не по зубам. Кишка слишком тонка. И нечем защитить себя. И самое главное — некому доверять.

Дин находит в доме ведьмы старинный привораживающий амулет, не подозревая о том, что это такое, и забирает с собой.  

Устав от столицы, Себастьян решает отбыть на службу в морской форпост Дайлата. Однако это решение для него оказалось роковым. Он встретил на море свою собственную Смерть...  

  А давайте представим, что на самом деле Иван-Царевич не был нытиком и не полагался во всем на Серого Волка?  Давайте представим, что он был вполне себе таким брутальным мужиком... И вовсе не пессимистом!  А давайте еще представим, что Серый Волк вовсе не был законченным снобом, который все время поучал его, и любимой фразой которого была: «Я же говорил, Ваня, не послушал ты меня!» Нет, конечно, все это вы встретите в моей сказке, но только в несколько иной интерпретации.  

Семнадцатая мелодия Моцарта растворилась в водовороте чувств и чужих мыслей, поток которых хлынул в его сознание, заполняя все его существо, и впервые за много десятков лет Дэмис увидел солнце. Солнце, которое принадлежало ему одному, кровавое, багряное, яркое, ослепительное, но его — и ничье больше. Обжигаясь, он держал его в ладонях, дрожал от волнения и наслаждения, чувствуя, как отпускает его Бездна, а пустота и тьма в душе рассеиваются лучами чужой любви.